Камалашила - Стадии медитации. Советы царю

Таков смысл. И прежде всего йогин должен проанализировать те дхармы, которые обладают материальной формой и рассматриваются (brtags pa, parikalpita) другими как внешние материальные объекты: «Отличаются ли они от сознания, или же это само сознание так проявляется, словно во сне?» [43] Тогда [в первом случае] внешнее по отношению к сознанию нужно разделить на атомы (rdul phra rab tu bshig ste, paramānuśo vicāraet). И если йогин произведет аналитическое разделение этих атомов, оперируя их частями (cha shas kyis so sor brtags pa, bhāgaśah pratyaveksamāna), то он не увидит внешних объектов (don, artha). И, не увидев их, он подумает: «Это всего лишь ум – внешние объекты не существуют». Как уже было сказано [выше]:

Смысл этих слов состоит в том, что здесь отбрасывают концептуальное мышление (rnam par rtog pa, vikalpa) относительно дхарм, имеющих материальную форму. Если проанализировать то, что подходит (su rung ba, upalabdhi) под определение наблюдаемого, то оно [оказывается] ненаблюдаемым (mi dmigs pa, anupalabdhi). Но, расколов (rnam par bshig, vibhāvya) материальные дхармы, необходимо расколоть и нематериальное. В рамках доктрины читтаматры, если нет воспринимаемого (gzung ba, grāhya), – воспринимающий (‘dzin pa, grāhaka) несостоятелен, поскольку воспринимающий зависит (ltos pa, apekśa) от воспринимаемого. Исходя из этого анализа, ум, отделенный (изолированный) (dben, vivikta) от воспринимаемого и воспринимающего, является недвойственным (gnyis su med pa, advaya). Определяющая характеристика (mtshan nyid, laksana) недвойственности соответствует следующим строфам:

[44] Смысл этого состоит в том, что нужно выйти за пределы субъективного аспекта (воспринимающего) и пребывать в знании недвойственности, которая лишена двойственных проявлений.

Так, выйдя за пределы читтаматры (только-ума) (sems tsam, cittamātra), необходимо превзойти (‘das, ‘da’, atikrama) даже знание отсутствия двойственного проявления (gnyis snang ba med pa’i shes pa, dvayanirābhāsam jñānam). Ведь, исходя из необоснованности (mi ‘thad pa, anupapatti) возникновения вещей из себя или из другого, воспринимаемое и воспринимающий – обманчивы. Необходимо анализировать так: «Истинная реальность (bden pa, satya) этого [знания] не логична, поскольку не отличается (отделяется) (gud na med, vyatireka) от того, [что проявляется]». Смысл этого состоит в том, что также необходимо оставить (dor ba, tyaja) привязанность к вещественной реальности (dngos po, vastu) этого знания недвойственности, и далее пребывать в знании отсутствия проявления недвойственного знания.

Таким образом пребывают в постижении (rtogs pa, pratipatti) отсутствия присущей природы (ngo bo nyid, svabhāva) всех дхарм. И поскольку пребывающий в этом вступает в истинную реальность (таковость) (yang dag pa nyid kyi chog, paramatattva), происходит вхождение в неконцептуальное сосредоточение (rnam par mi rtog pa’i tin nge ‘dzin, nirvikalpasamādhi). Когда йогин устанавливается в знании отсутствия проявления недвойственного знания, то, установившись в высшей реальности (de kho na nyid kyi chog, paramatattva), он видит Великую колесницу (theg pa chen po, mahāyāna).

Именно видение высшей таковости называется Великой колесницей. И видение высшей таковости, постижение оком мудрости (shes rab kyi migs, prajñācaksu) всех дхарм, когда восходит свет изначального знания (yang dag pa’i ye shes kyi snang ba shar, samyagjñānāvaloka), [45] является отсутствием видения (mthong ba med pa, adarśana). Как сказано в сутре:

В данном случае подразумевается [именно такое] отсутствие видения, а не то, когда не видят из-за недостатка условий (rkyen ma tshang ba, pratyayavaikalya), [например], если закрыты глаза, или слепы от рождения, или же внимание отвлечено.

Ошибочная привязанность (mngon par zhen, abhinivista) к конкретным вещам из-за неотбрасывания привычных тенденций (bag chags, vasana) [остается] даже у того, кто выходит (langs pa, vyutthita) из бессознательного погружения (‘du shes med pa’i snyoms par ‘jug pa, asamjñisamāpattyādivyutthita) и других [глубоких состояний медитации], но имеет корень привязанности к конкретным вещам; поэтому такой йогин все еще не избавлен (ma grol ba, amukta) от [последующего] возникновения беспокойств желания и т. д.

То, что корнем желания и прочих [страстей] является привязанность к конкретным вещам, описывается в «Сутре изложения двух истин»67 и других [писаниях]. Тогда как в «Сутре удерживания вхождения в неконцептуальное»68 говорится:

Он избавляется от признаков (mtshan, nimitta) материальной формы и т. д. посредством ненаправленности внимания (невовлеченности ума) (yid la mi byed pa, amanasikāra).