Эндрю Мэтьюз: Счастье в трудные времена

Все, что у нас есть, – это жизнь от мгновения к мгновению. Ничего другого не будет. Согласись с этим, и прекратится вечная борьба.

КОРОЧЕ ГОВОРЯ

Жизнь будет тем лучше, чем увереннее вы будете говорить себе:

• мне ничего не нужно, кроме текущего момента;

• мне не нужно пытаться ни на кого производить впечатление и ни на кого становиться похожим;

• я есть, какой я есть;

• у меня есть все, что нужно для счастья.

В 15 лет я вышла из школы, не имея в голове ни целей, ни стремлений. Когда мне было 22, одна из подруг сказала мне:

– Почему бы тебе не поступить в университет?

Об этом я даже никогда и не думала! Я считала, что университеты – это занятие для «богатых и башковитых»! Но я все-таки подала заявление и, к собственному удивлению, очень неплохо училась. Там же, в университете, я познакомилась с Алексом, любовью всей моей жизни.

Алекс был талантлив, музыкален, с ним было интересно, и он обладал очень страстной натурой. К сожалению, среди прочих страстных увлечений, главными были водка и любой вид наркотиков, что попадался ему в руки. Алекс был склонен к вербальному и физическому насилию. Я все время искала ему оправдания. Я говорила себе:

– Он – мигрант, у него были слишком строгие родители, никто не понимает его артистического темперамента.

У нас с Алексом родились два ребенка: сын Джекс и дочка Марли. В конце концов, после восьми лет совместной жизни, я, чтобы сохранить рассудок и ради собственной безопасности, забрала детей и ушла.

Когда Джексу было всего четыре месяца от роду, я заметила у него проблемы со слухом. Мы праздновали Рождество, и мой дядя играл на волынке. Все гости затыкали уши, чтобы избежать мучений, но Джекс совершенно не реагировал на эту какофонию. Медицинское обследование показало, что он абсолютно глух. Его глухота не выбила меня из колеи – я просто решила сделать все возможное, чтобы у Джекса появилась возможность нормального общения! Мы с ним начали учить язык жестов, и к трем годам он уже вполне сносно на нем разговаривал. Джекс был деловитым и жизнерадостным ребенком.

Но следующий диагноз меня просто уничтожил. В школе у Джекса стали случаться приступы ярости и раздражения. В семь лет я отвела его на обследование, и врачи нашли у него синдром Ашера.

– Постепенно у него сильно ухудшится или совсем пропадет зрение, – сказали они.

ГЛУХОТА И СЛЕПОТА? Какой же теперь смысл в языке жестов? Кто будет заботиться о нем и ухаживать в будущем?

В одно мгновение рухнул весь мой мир. Я прошла через все стадии горя, нежелания верить в случившееся, злобы, попыток торговаться с небесами, депрессии. Я даже подумывала убить Джекса, а потом покончить с собой.

Врачи сказали, что надежды спасти зрение нет никакой, но мы, несмотря на это, перепробовали все. Мы ходили к натуропатам, акупунктурщикам, кинезиологам и целителям, давали Джексу витаминные добавки.

Но потом нас постиг еще один удар: подтвердились подозрения, что у Джекса синдром Туретта, то есть болезнь, при которой люди непроизвольно издают звуки и делают мелкие движения. И ничего с этим было не поделать. И Джекс ничего с этим не мог поделать. но этого было не объяснить его одноклассникам. Дети могут быть очень жестокими.

Я просыпалась в три часа ночи в страхе за Джекса. «Что с ним станет?» Будущее давило на меня невыносимым грузом. Мне было просто необходимо заставить свой мозг жить сегодняшним днем, и поэтому я:

• начала искать в жизни позитивные моменты: каждый вечер составляла списки всего хорошего, что случилось со мной за прошедший день;

• чтобы как-то удерживать себя в текущем мгновении, повторяла аффирмации;

• регулярно занималась спортом и поддерживала контакты с друзьями;

• начала заниматься медитацией.

Мне надо было просто ВЕРИТЬ, что с Джексом все будет хорошо. «Джекс сможет жить и с тремя оставшимися органами чувств. Он сможет получать удовольствие от хорошей еды и массажа. Общаться с ним, конечно, придется на каком-то другом, более глубинном уровне, но это все же будет возможно». Все больше и больше теряя зрение, Джекс начал сам к этому адаптироваться, и мои страхи постепенно улеглись.

Мне просто пришлось успокоиться. Перейдя в старшие классы, Джекс поселился в одной комнате с двумя потрясающими глухими парнями, у одного из которых тоже был синдром Ашера. Они стали его лучшими друзьями и наставниками и помогли всем нам принять случившееся как данность.