Владимир Довгань - Прыжок в ледяную воду

Приехав домой, они с мамой принимают решение переехать в Тольятти. Папа был трудолюбивым непьющим специалистом. А такие люди во все времена нужны. Приехав в Тольятти без денег, не имея никаких родственников и знакомых, мои родители с трудом сняли маленький сарайчик на окраине поселка, который назывался «Жигулевское море». Хозяйка была грубой хабалкой, она, сдавая моим родителям жалкий сарай, жалкий курятник, постоянно старалась еще и унизить их, оскорбить. Руководство завода, понимая прекрасно, что для всех работников получение квартиры является мощнейшей мотивацией, зарплату платило очень маленькую. Чтобы как-то выжить, моему отцу приходилось работать на трех работах. Отработав ночную смену машинистом, утром он бежал разгружать вагоны. Работая грузчиком, он сильно надорвал спину, так, что всю жизнь мучается со спиной. Заработав немножко денежек, он бежал в местную баню и там вязал за копейки веники. Другой работы просто не было. Мать моя надрывалась на мясокомбинате. И до-надорвалась так, что стала инвалидом на всю оставшуюся жизнь.

Жили настолько бедно и тяжело, что для нас с братом было самой большой радостью, когда мама из сахара делала леденцы - выливала расплавленный сахар на смазанную маслом тарелку, раскладывала по краям тарелки спички, и, когда сахар застывал, получались леденцы на палочке.

Для нас это был самый большой праздник!

Прошло уже очень много лет, каких только конфет в мире мне не приходилось пробовать, но на всю жизнь самыми вкусными конфетами для меня остались конфеты, которые из сахара делала мама в этом маленьком, холодном, пыльном сарайчике.

Когда заболела мать, жить стало невмоготу. Выбиваясь из сил, недосыпая, недоедая, мой отец не мог обеспечить даже нищенское существование своей семьи. Валентин был постарше, самостоятельным, как-то помогал родителям выжить. Я же был еще совсем маленьким ребенком. Родителям ничего не оставалось, как принять трудное решение - отправить меня жить к моим дедушке и бабушке обратно в Ерофей Павлович. Из-за бедности мне пришлось на 2 года расстаться со своей семьей. Сколько слез пролила моя несчастная мать! Сколько боли пережил мой любимый отец! Даже представить себе невозможно. Но нужда и голод опять меня вернули в поселок Ерофей Павлович, где, потосковав по родителям, я зажил счастливой жизнью со своими дедушкой и бабушкой.

Сегодня моим детям просто невозможно объяснить, что такое голод, бедность и нищета. Для нас в детстве кусочек сала был самым вкусным деликатесом.

Как видите, уважаемый читатель, старт в моей жизни был не самым успешным. Но настоящие неприятности ждали меня впереди.

Первой большой неудачей в жизни, моим поражением было обучение в школе. Я очень плохо учился. Меня выгоняли из двух школ. И мне с огромным трудом удалось окончить третью школу. Только не так давно я узнал, что болен дислексией, я очень медленно, ужасающе неграмотно пишу, на одной странице я делаю до 50 самых элементарных ошибок и не могу читать вслух. Мне правда очень тяжело писать книгу, но я очень стараюсь, мне очень хочется передать вам важнейшие, нужнейшие знания в мире.

Советская школа презирала и ненавидела меня, я ненавидел себя и школу. Сегодня прошло 25 лет с того момента, как я еле-еле закончил школу. Но даже сегодня, когда я вспоминаю свои мучения в школе, именно мучения, у меня сжимается от боли сердце. Особенно болезненно и тяжело мне было в старших классах. Не приведи Господи вам пережить такие страдания, унижение и незаслуженную боль. Все мои воспоминания о школьных годах можно описать тремя словами: страдание, страдание, страдание…

Я был высоким, симпатичным парнем, в 14-15 лет у меня было естественное желание любого юноши нравиться девушкам. А в нашем 10 «б» классе учились умные, яркие, красивые девчата. И представьте, дорогой читатель, как я особо болезненно переносил публичную оценку моих умственных способностей, которая постоянно звучала от учителей: «Довгань - ты дурак! Довгань - ты дебил! Ты позоришь наш класс! Таких, как ты, надо гнать из школы!» Лучше бы меня 100 раз избили, чем постоянно слышать это в присутствии одноклассниц. Но еще большую боль я испытывал, приходя домой.

Валентин, мой старший брат, учился отлично. Талантливый, трудолюбивый, умный парень. Я же домой приносил в дневнике только двойки и колы. В лучшем случае удавалось по каким-то предметам получить тройку. Мой любящий отец - человек крутого нрава. Не в его характере было спокойно поговорить, объяснить. Он мог спокойно взять дневник, просмотреть мои оценки, двойки, и из самых лучших педагогических побуждений этим же дневником хорошенечко врезать по моей и так не очень умной голове. Побои - это еще полбеды. Самое страшное - это когда в тебя не верят твои же родители! Самое страшное, когда отец изо дня в день, конечно, в воспитательных целях, из добрых побуждений, постоянно мне говорил: «Вовка у нас совсем дурак. Нет, даже не дурак, а полудурок. У всех дети, как дети, у меня же сын - идиот».