Регина Бретт - Бог никогда не моргает. 50 уроков, которые изменят твою жизнь

За несколько дней пятьсот голубых ленточек с бантиками испещрили город. Дону приходили пачки открыток.

Накануне Дня благодарения Дон набрался сил сесть в машину сына и проехать по маршруту, по которому колесил восемнадцать лет. Он увидел все эти ленточки. Умер Дон неделю спустя. Ему было пятьдесят девять.

Друзья помянули его в кегельбане «Маргаритой» и вяленой говядиной.

Некоторые верят, что ангелы — это сверхъестественные создания с крыльями. Может быть, это простые ребята вроде Дона Щепански, которые развозят доброту вместе со счетами и открытками. Дону не нужны были крылья. Ему хватало и взмаха руки.

Жизнь Дона напоминает мне: неважно, кем мы работаем и какую часть жизни отдаем профессии. Меня всегда вдохновляет моя парикмахерша Хейди. Однажды, закончив укладку, она посмотрела мне в глаза и скомандовала, как проповедница: «Иди и воплоти что-нибудь».

Воплоти что-нибудь.

Моя подруга завершает свои электронные письма припевом из песни Леонарда Коэна о том, что нужно скептически относиться к идеальным предложениям. Она принимает несовершенство своего искусства, своей музыки, потому что уверена: через трещинки прокрадется свет.

Столько жизни нужно впихнуть в трещинки одно-го коротенького дня! Ты можешь заставить кого-то смеяться, улыбаться, надеяться, петь, думать. Самый важный день в году — это не Рождество и не Пасха, не годовщина и не день рождения. Это день, когда ты выкладываешься, поэтому проживи этот один-единственный день на всю катушку! Чтобы так жить, придется изгваздаться: такова жизнь. Да, жизнь и каждый ее день — это подарок, но он не повязан бантиком. Много лет назад иезуитский священник попенял мне, что я живу слишком осторожно. Он сказал, что мне как будто дали восхитительное платье и я так боюсь его запачкать, что сижу в углу и не участвую в вечеринке.

Никакого торта, никакого пунша, никаких игр. Я ведь не хочу изгваздаться.

Он был прав. Я так боялась упасть, так боялась не справиться, так боялась жизни, что ждала за боковой линией поля и только смотрела. Теперь все по-другому. Рак выбил из меня эту дурь.

Я на вечеринке, и я изгваздаюсь так сильно, как только смогу, и, возможно, уйду самой последней.