Святой Димитрий (сборник)

Славяне, безуспешно осаждавшие Салоники в VI–VII веках, а затем поселившиеся в его округе, рано познакомились с культом великомученика Димитрия и вскоре стали ревностными его почитателями. Из славяногреческой среды Фессалоник вышли равноапостольные братья Кирилл и Мефодий, которые перенесли любовь к великомученику Димитрию в большой славянский мир. Первым собственным сочинением на славянском языке святых равноапостольных Мефодия и Кирилла после создания ими славянской азбуки был «Канон Димитрию Солунскому». Этот канон занимает важное место и сыграл большую роль в рождении великой славянской литературы. Впоследствии славяне неоднократно пытались «присвоить» себе покровительство святого Димитрия, но никогда не отрывали его имени от Фессалоник, всегда называя «Солунским».

Сербы и болгары с древнейших времен чтят великомученика Димитрия как покровителя славян, называют его «отечестволюбцем» славянских народов, связывая это со славянским происхождением святого. В этих странах почитанию великомученика Димитрия, несомненно, способствовали как наличие христианского населения еще до официального крещения страны в IX веке, так и близость к главному центру культа великомученика – Фессалоникам. Параллельно с распространением официального церковного почитания великомученика Димитрия оно рано проникает и в народные верования. Свидетельством большого почитания святого Димитрия является широкое распространение мужских и женских имен Димитр, Димитрин(к)а и фамилии Димитров.

Болгары воевали с Фессалониками начиная с VIII века. Соседние по территории народы, пересекающиеся интересы, разные (до принятия болгарами христианства) религии – причин для военных конфликтов было достаточно.

Болгарский царь Иоанн Калоян называл себя Ромеоктонос (ромеобоец), а греки называли его Иоанном-Собакой. Кровавая кампания Иоанна Калояна против греков прервалась нежданно – в 1207 году, во время осады Фессалоник, он погиб при загадочных обстоятельствах. Предание повествует, что сам святой Димитрий Солунский явился в палатку, в которой возлежал Калоян, и пронзил его копьем. Легенда впоследствии стала одним из частых сюжетов в иконографии о Димитрии Солунском: святой Димитрий восседает на коне, его конь копытом попирает Калояна, лежащего на земле, а Димитрий пронзает царя копьем.

Хотя одни историки говорят, что Калоян был умерщвлен наемным убийцей, подосланным латинянами, другие – что он стал жертвой заговора, устроенного его женой или сыном вместе с болгарской знатью, третьи – что он умер от воспаления легких; как бы там ни было, но на следующий день после убийства Калояна болгары сняли осаду Солуни и вместе с телом военачальника отправились в Тырново.

Позже на Руси жители русских городов, находясь во вражеской осаде, призывали на помощь святого Димитрия и просили его поразить неприятеля, как он когда-то поразил царя Калояна.

Мариан, епарх римской провинции Иллирик, стал предаваться чревоугодию, плотским страстям и прочим грехам, от чего тяжело заболел, и никакое лечение не могло ему помочь. Мариан отверг предложенный ему магический амулет, предпочтя спасение души выздоровлению. Тогда во сне ему явился великомученик Димитрий и приказал идти в его храм. Проведя ночь в храме великомученика, Мариан исцелился.

Некий военачальник, служивший под властью епарха Иллирика, страдал сильным желудочным кровотечением. Та к как он был известен своей верой и кротким нравом, весь город сочувствовал ему, но ни одно лекарство ему не помогало. Находясь при смерти, он попросил отнести его в храм главного защитника города. На вопрос, кто это, он ответил: великомученик Димитрий. В его храме военачальник получил исцеление.

Это чудо повествует об избавлении Фессалоник от эпидемии чумы, охватившей всю страну. От эпидемии умирали и младенцы, и воины, и правители. Уповая на помощь покровителя Фессалоник великомученика Димитрия, люди усердно молились всю ночь в его храме, и наутро многие из них стали выздоравливать; те же, кто остался дома, умирали.

Одним воином овладели демоны, и он не мог молиться. Товарищи отвели его в храм великомученика Димитрия и положили там, а наутро рассудок вернулся к нему.