Дмитрий Щедровицкий: Беседы о Книге Иова. Почему страдает праведник?

Вот бегемот, которого Я создал, как и тебя; он ест траву, как вол… (Иов. 40, 10)

Следовательно, это гигантское травоядное животное, в то время еще существовавшее (указание «вот» говорит о возможности непосредственного наблюдения). Если по-древнееврейски בהמה <���бэге-ми> — просто крупное травоядное, часто крупный рогатый скот, то בהמות <���бэгемот >—множественное число от этого слова, что может использоваться как своего рода «множественное величия» и указывать на выдающиеся размеры и прочие отличия особей данного вида.

…Вот, его сила — в чреслах его и крепость его — в мускулах чрева его… (Иов. 40, 11)

Казалось бы, такое описание еще можно в какой-то степени отнести к известному нам гиппопотаму; но дальше говорится что-то уже совершенно несообразное нашим представлениям:

…Поворачивает хвостом своим, как кедром; жилы же на бедрах его переплетены… (Иов. 40, 12)

Может ли быть у знакомого нам бегемота хвост такой величины, как ливанский кедр, т. е. многометровый? «…Поворачивает хвостом своим, как кедром…» — да это же чудовищный ящер! Видимо, отдельные представители рода динозавров еще жили во времена Иова.

…Ноги у него, как медные трубы; кости у него, как железные прутья;

Это — верх путей Божиих; только Сотворивший его может приблизить к нему меч Свой… (Иов. 40, 13–14)

Станет ли Бог буквально сражаться мечом с каким-то зверем? Что же такое «Божий меч» и как он «приближается»? Бог простирает меч, чтобы покарать, сразить. Но данное существо может осилить, покарать, убить только один Создатель, никому другому подобное не под силу… И далее о «бегемоте» говорится:

…Вот, он пьет из реки и не торопится; остается спокоен, хотя бы Иордан устремился ко рту его. (Иов. 40, 18)

— можно представить себе, в каких количествах «бегемот» пьет воду!..

Возьмет ли кто его в глазах его и проколет ли ему нос багром? (Иов. 40, 19)

Такое способен сделать только человек, однако в данном случае человек бессилен перед описанным здесь чудовищем.

На этом речь о бегемоте заканчивается и переходит к еще более ужасному и чудовищному существу под названием «левиафан»: לויתן <���лив’йатан> означает «извивающийся» — это, видимо, огромный змееобразный дракон, живущий, в отличие от сухопутного «бегемота», в море:

Можешь ли ты упою вытащить левиафана и веревкою схватить за язык его?.. (Иов. 40, 20)

А дальше о нем говорится:

…Будет ли он много умолять тебя и будет ли говорить с тобою кротко?.. (Иов. 40, 22)

Видимо, левиафан издавал ужасающий рев, который иронически сравнивается здесь с «кроткой» речью.

Кто может открыть верх одежды его, кто подойдет к двойным челюстям его? (Иов. 41, 5)

Вот уж поистине дракон-монстр! «Двойные челюсти» указывают на, по меньшей мере, два ряда зубов:

Кто может отворить двери лица его? Круг зубов его — ужас… (Иов. 41, 6)

«Двери лица» указывают на страшилище, у которого пасть по размеру сравнима со входом в дом.

…Крепкие щиты его — великолепие; они скреплены как бы твердою печатью… (Иов. 41, 7)

«Крепкие щиты» — это, конечно, чешуйки брони левиафана, своего рода бронтозавра.

…Один к другому прикасается близко, так что и воздух не проходит между ними;

Один с другим лежат плотно, сцепились и не раздвигаются.

От его чихания показывается свет; глаза у него — как ресницы зари… (Иов. 41, 8-10)

Чем подробнее описывается левиафан, тем более явным становится его сходство с «доисторическими» гигантскими ящерами.

…Из пасти его выходят пламенники, выскакивают огненные искры… (Иов. 41, 11)

Таким образом, представления разных народов об огнедышащих драконах и змеях могут восходить к воспоминаниям о единичных особях динозавров, которые уцелели после катастроф и еще встречались древним людям.

…Из ноздрей его выходит дым, как из кипящего горшка или котла.

Дыхание его раскаляет угли, и из пасти его выходит пламя.

На шее его обитает сила, и перед ним бежит ужас.

Мясистые части тела его сплочены между собою твердо, не дрогнут. (Иов. 41, 12–15)

Интересно: «мясистые» части тела чудища крепко «сплочены» между собой — по-видимому, чешуйчатой броней.

Сердце его твердо, как камень, и жестко, как нижний жернов. (Иов. 41, 16)

— т. е. он никого не пощадит и не помилует, он предельно жесток и страшен.

Когда он поднимается, силачи в страхе, совсем теряются от ужаса.

Меч, коснувшийся его, не устоит, ни копье, ни дротик, ни латы.