Александр Мень - Магия, оккультизм, христианство

Магия, оккультизм, христианство

из книг, лекции и бесед

Составители: Н.Григоренко, А.Калмыкова, П.Мень

Подготовка текста по магнитным записям: Т.Алкснитис

Редакторы: Е.Березина, А.Калмыкова

С Фонд имени Александра Меня, текст, 1996

С А.М.Юликов, художественное оформление, 1996

От составителя

Человечество всегда приходит в неизъяснимое волнение на рубеже веков. Люди связывают с грядущим столетием надежду на более гуманный, справедливый, гармоничный миропорядок. Как правило, этому сопутствует общий кризис ценностей, который сейчас переживаем и мы. Крушение прежних идеалов, поляризация общества порождают растерянность, боязнь быть сметенными лавиной событий, желание достичь успеха и стабильности в новой ситуации, наконец, попросту выжить. И тогда люди начинают искать разрешения своих проблем в действиях, часто лежащих за рамками традиционной культуры или религии: в гадании, ворожбе, общении с душами умерших.

Не только у нас в стране книжные прилавки наводнила литература по астрологии, хиромантии и оккультизму, а газеты полны объявлений бесчисленных колдунов и знахарей. То же можно наблюдать и в благополучных, с нашей точки зрения, странах. Польский журнал "W drodze" (N5 за 1994 г.) приводит такие данные: в США насчитывается около 10 млн астрологов; в Англии 35 % населения регулярно читают гороскопы в популярной прессе, а 45 % — нерегулярно; в одном только Париже действуют 3000 астрологов, хиромантов, ясновидящих, ежедневно издается 2–3 книги по магии и оккультизму. Почему же мы, дети высокоразвитой цивилизации, так тянемся ко всему необъяснимому, темному, иррациональному?

В основе современного, а на самом деле старого как мир магизма лежит стремление достичь земных благ, сделать окружающий мир предсказуемым, управляемым, подвластным воле человека. Порою, не вникая в подлинный смысл ритуальных действий, их совершают совершенно автоматически. Особенно печально, когда "возвращение к вере", о котором сегодня так пылко говорят, на самом деле оказывается возвращением к обрядоверию. Разве для наших нуворишей освящение офисов и фирм — не магический обряд, призванный оградить от взрывных устройств и прочих неприятностей? Разве венчание невоцерковленных молодых людей или крещение младенцев неверующими родителями — не суеверная "подстраховка"? А бесчисленные свечи у икон, которые щедро ставят люди, забежавшие в церковь мимоходом, чтобы "помочь" кому-то из родных избавиться от болезни? Такие действия людей, пренебрегающих молитвой, исповедью и Евхаристией, — не что иное как магизм, слепая вера в могущество ритуала.

"Наше столетие, — говорил о. Александр Мень, — это столетие идолопоклонников. Никогда еще с первобытных времен человек с таким безумным исступлением не поклонялся тому, чему поклоняться не должно". Последовательно, упорно добираясь до первоистоков магических верований человека, о. Александр слой за слоем, подобно археологу, снимал с нашего сознания пласты искаженных представлений, очищал подлинную веру от коросты суеверий. Не обличая и не осуждая тех, кто проявлял интерес к таинственным явлениям бытия, он просвещал в самом глубоком смысле этого слова, просвещал своими книгами, беседами, лекциями, проповедями. Он рисовал грандиозную картину духовного становления человечества в истории, неустанного богоискательства и богопознания.

Магизм в этом процессе занимает особое место. Он чрезвычайно жизнестоек, потому что связан с первородным грехом человека — его попыткой присвоить себе власть над миром. Магизм — не просто магия, колдовство и гадание, но образ мышления, породивший в конечном счете такие, казалось бы, далекие от магии явления, как культ личности. А это самым непосредственным образом касается каждого из нас.

Составляя настоящую книгу по трудам о. Александра Меня, мы, разумеется, не задавались целью преподнести читателю практическое руководство по астрологии, гаданию, спиритизму или новейший сонник. Ничего похожего в наследии православного священника нет. Зато есть, повторим, глубокий анализ истоков подобных явлений и ясный путь освобождения от "сна разума": путь творческого приложения таящихся в человеке сил во имя созидания того, что христианство называет "новым небом и новой землей". Ибо, по словам о. Александра, "вопрос о возможностях человека есть вопрос о его бессмертии".

ЗАНАВЕСКА ХАЙЯМА