Сергей Токарев - Ранние формы религии

Jensen Ad. E. Mythos und Kult bei Naturvölkern. Wiesbaden, 1951. S. 181–196.

Ibid. S. 183–184. Элькин А. Коренное население Австралии. ИЛ. 1952. С. 139–149 и др.

Schlesier Е. Die melanesischen Geheimkulte. Göttingen, 1958. S. 199–201.

Haekel J. Der heutige Stand des Totemismusproblems//Mit-teilungen der Anthropologischen Gesellschaft in Wien. 1953. B. 82. H. 1–3. S. 47–48..

Особняком стоят теоретические исследования французского этнографа Клода Леви-Строса (Lévi-Strauss С. Anthropologie structurale. P., 1958; Le Totémisme aujourd’hui. P., 1962; La pensée sauvage. P., 1962). Взгляды Леви-Строса, рассматривающего тотемизм с точки зрения защищаемой им «структуральной» методологии, представляют бесспорный интерес, хотя во многом весьма уязвимы. Они заслуживают особого разбора, для которого здесь нет места.

Толстов С. П. Проблемы дородового общества//Советская этнография. 1931. № 3–4. С. 91.

Там же.

Толстов С. П. Пережитки тотемизма и дуальной организации у туркмен//Проблемы истории докапиталистических обществ. 1935. № 9—10. С. 26.

Там же.

Золотарев А. Пережитки тотемизма у народов Сибири. Л., 1934. С. 6.

Зеленин Д. К. Идеологическое перенесение на диких животных социально-родовой организации людей//Известия АН СССР. Отд. общ. наук. 1936. № 4. С. 403. Впрочем, в других работах Зеленин сильно отклонился от этой точки зрения: см., например, его «Культ онгонов в Сибири» (Л., 1936).

См.: Хайтун Д. Е. Тотемизм, его сущность и происхождение. С. 149.

См.: там же. С. 50–51, 142–148.

Анисимов А. Ф. Религия эвенков. М., 1958. С. 54. Из зарубежных ученых-марксистов всех ближе подошел к правильной точке зрения на тотемизм, по моему мнению, А. Донини, хотя с ним и не во всем можно согласиться (Donini A.Lineamenti di storia delle religioni. P. 46–47, 75–76).

Семенов Ю. И. Возникновение человеческого общества. Красноярск, 1962. С. 376.

См.: там же. С. 478–479.

Vatter Е. Der australische Totemismus. Hamburg, 1925; Rôheim G. Australian totemism, a psycho-analytic study in anthropology. L, 1925.

Как исключение можно отметить только два племени, относительно которых имеются свидетельства — и то не очень надежные — об отсутствии у них элементов тотемизма; это племя ниоль-ниоль на северо-западном берегу (Klaatsch Н. Schlußbericht über meine Reise nach Australien//Zeitsclirift für Ethnologie. 1907. S. 637) и чепара на восточном (Howitt A. The Natives Tribes of South-East Australia. L., 1904. P. 136–137).

Подробнее об этом см. гл. 11.

По преимуществу у окраинных: у курнаи и племен группы кулин на юго-востоке, у чепара на востоке, у какаду на крайнем севере; из племен внутренней части материка отсутствие фратриального деления отмечено у западных лоритья.

Толстов С. П. Пережитки тотемизма и дуальной организации у туркмен//Проблемы истории докапиталистических обществ. 1936. № 9—10. С. 26.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 89.

Durkheim Е. Les formes élémentaires de la religieuse. P. 189.

Мною изучены с этой точки зрения имеющиеся списки тотемов туземных племен различных частей Австралии. Результаты подсчета их приведены в книге: Хайтун Д. Е. Тотемизм, его сущность и происхождение. С. 31–33.

Strehlow G. Die Aranda und Loritja-Stämme in Zentral-Australien. В. 1. S. 4.

Frazer J. Totemism and Exogamy. V. 1. P. 551.

Brown A. R. Three tribes of Western Australia. P. 167.

По мнению Ю. И. Семенова, существенную роль в зарождении тотемизма сыграла специализация отдельных охотничьих коллективов («стад») на промысле какого-то одного определенного животного, которое поэтому и становилось его тотемом (Семенов Ю. И. Возникновение человеческого общества. С. 359–360, 468–469). Эта мысль еще ранее высказывалась в книге: Эйльдерман Г. Первобытный коммунизм и первобытная религия. М., 1923. С. 63–69 и др., но, не будучи никак аргументированной, не была никем принята всерьез. Хотя Ю. И. Семенов теперь представил в пользу ее более веские аргументы (в частности, археологические), она все же остается весьма спорной: едва ли можно серьезно говорить о преднамеренном самоограничении первобытной ордой своей охотничьей деятельности (охота только на один вид животных), когда и без такого самоограничения над ней непрерывно висела угроза голода. «Специализация» могла выражаться только в преимущественной охоте на тот вид животного, который преобладал в данной стране; но в таком случае «тотемом» всех охотничьих общин данной страны должно было бы стать одно и то же животное.