Ричард Хейз - Этика Нового Завета

Возьмем для иллюстрации еще один случай с Билли Грэмом. В январе 1991 года начиналась война в Персидском заливе. Грэм отправился в Белый дом молиться с президентом Джорджем Бушем, который развертывал операцию «Буря в пустыне». Несколько часов спустя Эдмонд Браунинг, председательствующий епископ Епископальной церкви (деноминации самого Буша!) присоединился к экуменической группе христиан, стоявших со свечами в демонстрации протеста за оградой Белого дома. Они молились не о военной победе, а о мире. Вопрос: какие из этих христиан, внутри президентской резиденции или вне ее, верно поняли Слово Божье?

Ввиду столь глубоких разногласий относительно Вести и применения Писания, можно понять скептицизм аутсайдеров. Не глупо ли со стороны христиан утверждать, что Библия способна давать нравственные наставления? Однако еще острее выглядит эта дилемма изнутри общины веры: сможет ли Церковь руководствоваться Писанием, даже если искренне этого захочет? Те, кто прибегает к слогану «Бог сказал это, я верю этому, - вопрос закрыт», не видят, что эта формулировка оставляет вопрос открытым: ведь Слово нужно еще и истолковать! Это наивная герменевтика, и она, конечно, нам не подходит.

К сожалению, и тщательная экзегеза не решит всех проблем. Да, она раскроет перед нами кроющееся в Писании идеологическое многообразие, историческую дистанцию между нами и первоначальными общинами (в древнем Израиле и ранних церквах), которым были адресованы эти тексты. Однако это скорее увеличит трудности. Вот почему студенты семинарий подчас уходят с занятий по библеистике смущенными, с потревоженным миром в душе. Оливер О'Донован как-то заметил: толкователи, мнящие себя способными определить применение Библии в этике только с помощью продуманной экзегезы, похожи на людей, уверенных в своей способности полететь, хорошо помахав руками [7] [7] Я слышал, как Оливер О'Донован прибегнул к этому сравнению в своей лекции на богословском факультете Йельского университета осенью 1987 года. .

Нам нужно выработать систему, метод: как мы идем от текста к этическим суждениям. Иначе наши апелляции к авторитету Писания будут несерьезными и неубедительными. Поэтому в своей книге я ставлю цель как можно четче сформулировать позиции, позволяющие заниматься новозаветной этикой [8] [8] Уэйн Микс возражал против термина «новозаветная этика» на том основании, что он смешивает исторические и нормативные категории (Meeks 1986с). Впоследствии он скорректировал свою позицию: христиане, желающие строить свои этические стандарты на основе Нового Завета, могут говорить о «новозаветной этике», но это будет нормативная категория, а не историческая или описательная. И даже здесь он предпочитает говорить о «библейской этике», акцентируя принадлежность Нового Завета к более обширному канону (1993, 3-4). Возникающим в этой связи методологическим вопросам посвящены несколько крупных исследований: помимо Swartley 1983, см. также Schnackenburg 1965; Childs 1970; Gustafson 1970; Hauerwas 1981, 53-71; Ogletree 1983; Wall 1983; Verhey 1984;Longenecker 1984; Schulz 1987; Countryman 1988; Goldsmith 1988; Birch and Rasmussen 1989; Lohse 1991; Fowl and Jones 1991; Sleeper 1992; Scroggs 1993; Marxen 1993; McDonald 1993; Spohn 1995. как нормативной богословской дисциплиной. Я постараюсь прояснить, какой строгий и добросовестный способ прочтения Писания может помочь Церкви руководствоваться им в своей жизни.

Проект изучения новозаветной этики многогранен. Наша задача распадается на четыре критические операции: дескриптивную, синтетическую, герменевтическую и прагматическую. Эти операции отчасти пересекаются, но в эвристических целях целесо­образно их разграничить, ибо их смешение часто приводит к путанице [9] [9] Подробное рассмотрение одного из таких случаев путаницы см. в Hays 1986. .

(А) Дескриптивная задача: внимательно прочитать текст

Дескриптивная задача носит глубоко экзегетический характер. Чтобы понять новозаветную этику, требуется сначала подробноописать учение каждой из индивидуальных книг канона [10] [10] Как делает, например, Schrage 1988. , не пытаясь пока их гармонизировать между собой. Идя этим путем, мы замечаем характерные для каждой книги темы и особенности: скажем, Лука особенно заботится о бедняках, а Пасторские послания подчеркивают необходимость в общине порядка и стабильности. Аналогично, на дескриптивном уровне мы работаем и, задавая какой-то специфический вопрос, например, «что означает слово porneia в оговорке, которую добавляет Матфей к Иисусову запрету на развод?» [11] [11] Мф 5:32; 19:9; ср. Мк 10:11-12.