Анна Маркова - Святой праведный Алексий Мечев

С самого начала о. Алексий стремился к созданию общины. В то время в обществе, особенно среди тех, кто был неравнодушен к вопросам духовной жизни, витала идея создания монастыря в миру — не прошел мимо этой идеи и о. Алексий. Вот как говорил об этом его сын священномученик Сергий: «Отец Алексий часто говорил, что его задача — устроить «мирской монастырь»... Вовсе не для одних только иноков открыт путь спасения, он должен быть открыт для всех христиан. Надо в миру жить «премирно», пользуясь им, по слову апостола, как бы не пользуясь. Тем своим духовным детям, которые просили благословения на поступление в монастырь, батюшка часто говорил: «Погоди, у нас свой монастырь будет», имея в виду не монастырские стены, а паству — семью, находящуюся под единым духовным руководством и связанную узами любви. В ней каждый человек живет как обычный мирянин и член общества, но в душе работает Богу... Батюшка отец Алексий понял, что надо дать верующим богослужение настоящее, подлинное, не имитацию, не суррогат, а богослужение вечное... И на этом фундаменте батюшка начал приобщать к вечности духовных детей. Берется не практика приходского храма или даже монастыря, но совершается богослужение по тем книгам, по которым оно должно совершаться и совершается изо дня в день — утром и вечером — при изумлении одних, смущении других и, быть может, насмешках третьих... Будничное ежедневное богослужение совершается не потому, что каждый человек должен приходить каждый день, но чтобы каждый знал — в это время совершается богослужение в том храме, где он обычно молится, и, когда ему будет возможно, он сможет всегда туда прийти... Батюшкина задача заключалась в том, чтобы каждый в меру своих сил, своего семейного положения приобщался к той великой школе, которая заложена в богослужении... А затем начинается подлинная духовная жизнь, которой, казалось, не может быть в миру. Батюшка работал над духовными детьми как духовник и старец, он начал ту работу духовного устроения, к которому и раньше стремились многие и которое они получали только в монастыре... Мы можем сказать прямо: мы ощущаем духовную почву под ногами, и ее дал нам батюшка — он... открыл для нас то, что было дотоле закрыто, спрятано в монастыре». [11]

Выражение монастыря в миру о. Алексий нашел в общине. Она постепенно сложилась из приходивших к батюшке под духовное окормление. Состав общины был пестрым, представлял все слои общества. Были среди духовных чад о. Алексия известные, образованные и ученые люди, а наряду с ними и самый простой народ. В общине собрались люди разные, подчас сложные в собственной внутренней жизни и во взаимоотношениях друг с другом. Деятельность о. Алексия привлекала ревнителей благочестия, любителей богослужения, стремившихся идти путем христианского восхождения.

Если батюшка видел, что человек готов к тому, чтобы идти, он начинал это ведение, которое было очень разным по форме в отношении каждого человека, но имело общие принципы. Работа над изменением жизни должна начинаться с узкого круга: семьи, близких. Основой этого изменения было внимательное отношение к себе, к своему поступку и слову. Формы, которые использовал о. Алексий, были следующими: регулярная исповедь и участие в богослужении, письма, ведение дневника, посещение человеком встреч, которые проводил сам о. Алексий или те, кого он благословил.

Одним из важных пастырских методов была духовная переписка. В письмах к конкретным людям о. Алексий мог напрямую говорить о проблемах человека, о том, в чем ему необходимо исправиться, а также давать конкретные рекомендации к исправлению (каждому свои). Еще одна важная форма — написание духовного дневника. Такой труд, считал о. Алексий, полезен для анализа своего состояния и пути, а также хранения постоянной памяти о Боге. Кроме того, дневники эти служили хорошей пищей для бесед и поводом для назидания. Отец Алексий часто зачитывал на встречах по средам некоторые места из этих дневников (так, чтобы нельзя было узнать автора) и на разрешении типичных ситуаций показывал примеры, как и что можно делать в духовной жизни каждому слушающему.

Еще одной формой общения были общие чаепития после богослужений. Угощения для этих чаепитий приносили всем миром: кто чай, кто конфеты, кто хлеб, кто овощи и фрукты. Как и в монастырях, на трапезе был и богослужебный момент. Дважды посреди чаепития одна из канонархов произносила стихи псалма: в первый раз пелся псалом 8 на 3-й глас, во второй — псалом 132 на 7-й глас.