Александр Редько - Странствия шамана. Места силы и исцеления. От Камчатки до Тибета

То, что мы должны были сделать, выходило за грани разумного. Нужно было снова по морене и леднику войти в горное кольцо, а затем разделиться. Мы с Тордоором поднимемся на Табын, а шестеро моих товарищей должны в одиночку засветло подняться на каждую из остальных вершин семигорья.

И как только скроется солнце, мы начнем священный обряд допуска. Каждый, находясь на своей вершине, должен будет медитировать, играя на варгане. Все остальное произойдет так, как должно произойти. Тордоор подарил нехитрый инструмент каждому из нас, и мы пошли...

Я не чувствовал ни трудностей подъема, ни холода. Озноб возбуждения непрестанно бил тело до самой вершины, напрочь отметая все чувства. К закату мы были на месте и стали готовиться к обряду. Тордоор разложил жертвенные подношения из еды и напитков, разжег под камнями курильницы. Последние лучи солнца уходили, забирая с собой остатки тепла, и я с трудом представлял себе наши шансы выжить в условиях ледяного мрака высокогорной ночи, хотя пока и было до странности безветренно.

«Успели ли товарищи подняться на свои вершины? Каково им там, в одиночку-то?» — думалось мне.

И вдруг, словно отвечая на мои мысли, с одной из вершин запел варган.

И тут же за ним — второй, третий, четвертый... Минута, и уже со всех шести вершин зазвучали призывные звуки волшебных инструментов! Это было каким-то чудом! Ведь каждого исполнителя отделяло от нас расстояние от одного до трех километров, а голоса тихих варганов звучали так ясно, что можно было выделить из фантастического оркестра каждый из них! Да и какие это были звуки! Никогда в своей жизни я не слышал ничего подобного!

Но кто и когда научил ребят такому мастерству? Ведь они прежде и в руках не держали шаманского инструмента?

Это кай-ээзи пришли к ним на помощь, — сказал Тордоор. — Хороший знак для всех нас. Мы допущены и приняты под защиту. Пора начинать обряд.

Голоса наших с ним варганов вплелись в тягучую сеть мелодии, раскинувшуюся над священным семигорьем. Она словно тянулась от его кольца к центру магического пространства, откуда уходила в беспредельную высь...

Я уже видел этот мерцающий поток призывных вибраций и не сводил с него зачарованных глаз. Скоро он стал переливаться искрящимся золотым сиянием, превращаясь в огромный полупрозрачный столб неземного света. Поток этот шел уже сверху вниз по нашей музыкальной канве, словно вселенский отклик нашему зову.

Небесный сияющий столб вдруг стремительно закружился и стал разворачиваться в огромную воронку, почти касающуюся своей золоченой вершиной ледяной шапки Табына. Скоро вращение замедлилось, и перед моим изумленным взором предстала невообразимая золотая гора. Ее бескрайнее основание терялось и безбрежных просторах небесного свода, а вершина была совсем близко от нас. Более того, она медленно опускалась вниз, навстречу вершине Табына, и совсем скоро они соединились...

Огненная вспышка озарила все вокруг, заставив меня закрыть глаза. А когда они открылись, я не узнал ничего, что было прежде вокруг. Это был совсем иной, поразительно невероятный мир. Сияющий неземной с нет вдруг превратил ночь в ослепительный день. В его лучах блистали ледяные шапки всех шести вершин священного горного ожерелья. А на каждой из них величественно восседали огромные, полупрозрачные фигуры богов Верхнего мира. Я поочередно узнавал в них сыновей великого Ульгеня.

Вот сидит могучий Каршит, умеющий творить людей и скот, двигать солнце и луну, дробить на куски крепчайшие скалы. На соседней вершине высится фигура главного управителя людских судеб, отважного богатыря Майдере. Это он сотворил из камыша и глины первую женщину на земле. Далее восседает непобедимый богатырь Мангдышире. Он сверг под землю зловредных Керей-Кана и Бий-Караша, а затем и самого владыку Царства мертвых — великого Эрлика. Вот пророк настоящего и будущего, хранитель человеческих душ, верховный творец жизни и смерти — мудрый Дьайачи.

А вот и тот, кому камлал Тордоор в день нашего знакомства: защитник и покровитель человечества Дьайык. В его ведении и обновление природы, и урожай, и приплод. И замыкает мистический круг глава всех сверхъестественных помощников каждого шамана, покровитель камов Каракушкан.

Глубокая медитация покрывала небесных братьев. Могучи и многоопытны боги Верхнего мира. Но все они застыли, склонив головы перед всесильным отцом своим, верховным божеством, создателем и творцом всего сущего, великим демиургом Ульгенем.