Матвей Барсов - СБОРНИК СТАТЕЙ ПО ИСТОЛКОВАТЕЛЬНОМУ И НАЗИДАТЕЛЬНОМУ ЧТЕНИЮ ДЕЯНИЙ СВЯТЫХ АПОСТОЛОВ

В. Певницкого.

Не широко и не разнообразно содержание апостольской проповеди, сколько можно судить по речам апостолов, до нас дошедшим, да и не могло быть раскрыто во всей полноте и со всею подробностью все христианское учение в немногих записанных речах: апостолы и не стремились к тому. Их главною целью было выставить существенные элементы новой веры, в которых содержатся все частные положения христианского вероучения и нравоучения. Они не входят в обсуждение и опровержение заблуждений, тогда господствовавших в обществе человеческом, не представляют теоретических соображений, направленных к разрешению отвлеченных вопросов знания, а сосредоточивают все внимание, как свое, так и своих слушателей, на деле искупления падшего человечества страданиями и смертью Христа, обетованного Мессии. Этим они на деле показывают всем последующим деятелям церковного проповедничества, где коренная, исходная и конечная точка для их наставлений, от которой должны получать начало и силу, и к которой должны возвращаться их разъяснения; в какие бы частные вопросы они ни входили, у них не должна теряться из вида существенная идея христианского учения, и от центральной точки, следуя примеру апостолов, они постепенно должны переходить к разбору частнейших разветвлений одной главной христианской истины. Указание на факт искупления силою распятого и воскресшего Иисуса Христа, составлявшее сущность проповеди апостольской, было зерном горушечным, возросшим впоследствии в великое древо. При всей простоте своей, это дело искупления так широко и многознаменательно, что усвоение его сознанием переменяло убеждение людей и давало новый оборот расшатавшейся жизни. С ним связано представление о Боге, полном милосердия и щедрот, всегда близком к нам, и любовью Своею ведущим нас из жизни греха и страданий к блаженству и счастью; с другой стороны представление о нашем ненормальном, греховном состоянии, сознание внутренней потребности очищения и заглаживания вины нашей перед Богом и необходимости нравственного исправления своей жизни. То и другое намечало точки, по которым должно было начаться и совершиться преобразование человеческой жизни в теоретической и нравственной области.

Во внешней стороне апостольских речей, составлявшихся не по правилам искусства, а бывших делом минутного вдохновения, мы не найдем нарочитого выражения тех законов, уяснением которых занимается наука о церковном ораторстве. Но есть здесь черты, обращающие на себя внимание проповедника, долженствующего разъяснить народу то же слово о Христе, какое возвещали и апостолы. Такою чертою служит приспособление их к содержанию сознания их слушателей, и употребление ими таких средств убеждения, какие имели значение в глазах тех, перед которыми говорилось слово. В большинстве случаев слушателями апостольских речей были иудеи, воспитанные в законе и пророках, хранившие предание предков и гордившиеся своею историей, как историей богоизбранного народа, состоявшего под особенным попечением Промыслителя. Перед ними апостолы ссылаются на ветхозаветное писание, многократно берут из него свидетельства в разъяснение или защиту проповедуемой ими истины, припоминают обетования Божии, пользуются примерами из отечественной истории, и мудрою мыслию все направляют к оправданию своего свидетельства о Христе, как обетованном Избавителе народа. Отсюда в их речах священный библеизм, при котором слово их стоит в самом близком и непосредственном соприкосновении с божественной книгой завета, на нее опирается и к ней возвращается внимание слушателей. С этой стороны оно является достойным предметом всегдашнего подражания для проповедников божественного слова, имеющих дело с христианскими слушателями. Возникая из слова Божия и будучи его продолжением и разъяснением, церковная проповедь не может оставлять без внимания тот божественный источник своей веры и своего содержания, который стоит перед глазами верующих с силою божественного авторитета.

К людям, верующим в откровение и писание, реже приходилось говорить апостолам; по крайней мере, речей, обращенных апостолами к язычникам, дошло до нас гораздо меньше, чем речей, сказанных перед иудеями. Собственно говоря, одна речь апостола Павла в Афинах может быть рассматриваема здесь, как образец назидательных апостольских собеседований с неверующими. Судя по ней, апостолы в случаях сношений с язычниками, не уклонялись от библейских оснований и не скрывали положительных истин, данных откровением, но путь к вере в истины откровения пролагали обращением к естественному религиозному чувству слушателей, к их разуму и совести, отыскивая в их сознании пункты соприкосновения с истинами, данными в откровении, и приводя в созвучие с собою голос их авторитетов. Вместо Библии, не признаваемой язычниками, и требующей предварительного приготовления для понимания, они старались облегчать понимание божественного учения через указание на чудеса природы и удивительный ход человеческой истории и на нередкие проблески истины в учении и изречениях мудрецов языческих.