Матвей Барсов - СБОРНИК СТАТЕЙ ПО ИСТОЛКОВАТЕЛЬНОМУ И НАЗИДАТЕЛЬНОМУ ЧТЕНИЮ ДЕЯНИЙ СВЯТЫХ АПОСТОЛОВ

Но полное ли равенство господствовало между членами этого собора пресвитеров, или один, положим, самый старший, всегда председательствовал, или, наконец, каждый из них один за другим поочередно, как primus inter paris (первый между равными), заведовал делами и имел верховную власть в своих руках, — об этом нет ясных решительных данных в Новом Завете. Без сомнения, председательство какого бы то ни было рода в благоустроенном управлении и для правильного хода дел необходимо, а поэтому, и в первых христианских сонмах пресвитеров оно, вероятно, было, только мы не можем частнее определить его свойств и особенностей, так как о нем не говорят решительно ни Деяния апостольские, ни Павловы, ни Соборные послания. Свойство дел требует также и того, чтобы различные служебные занятия были разделены так, чтобы не произошло беспорядочного вмешательства в чужой круг занятий. Обязанность этих священнослужителей заключается в управлении паствой. На это указывают уже многие имена, которыми обозначаются они и их должности: именно пастыри (Еф.4, 11), которые должны «пасти» стадо Божие (Деян.20, 28; 1 Петр.5, 2), «надзиратели» (1 Петр.5, 2 и д. ), «предстоятели» (1 Сол.5, 12; Рим.12, 8; 1 Тим.3, 4, 5, 12; 1 Тим.5, 17; сн. 1 Кор.12, 28), «наставники» (Евр. 13, 7, 17, 24). Это церковное правительство имело в своей власти не только наблюдение над богослужением, сохранение в чистоте нравственного религиозного состояния, одним словом, всю область попечения о душах и суде, но простирало свою власть и на имущества церковные, и на все движимые денежные дела, доходы, как можно заключать из того, что пожертвования, собранные антиохийскими христианами в пользу своих братьев в Иудее, были отправлены в Иерусалим, к собору пресвитеров иерусалимских (Деян. 11, 30).

Далее, епископы и пресвитеры были и законными учителями в Церкви, на которых лежала обязанность объяснять священное писание, проповедовать евангелие и совершать таинства. Что эта обязанность тесно была связана с другой, это видно уже из сопоставления слов «пастыри и учители» (Еф.4, 11), под которыми должно разуметь одни и те же лица. Такое же соединение пастырства и учительства находится в послании к Евреям (гл. 13, 7): «Поминайте руководителей (ηγούμενοι) ваших, которые проповедовали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (см. ст.17). Особенно решительны наставления, заключенные в пастырских посланиях, в которых Павел, кроме беспорочной жизни и способности к управлению паствой, помещает, как необходимую часть иерархической должности, и способность к научению (1 Тим. 3, 2): епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв и целомудрен, благочинен, страннолюбив, назидателен и т д.; также в послании к Титу (1, 9), где от епископа требуется держаться истинного учения, ревностно заниматься (сн. 2 Тим.3, 14) преподанием поучений согласно с истиной для того, чтобы он был в состоянии как наставить в здравом учении, так обличить и посрамить противников (Духов. Вестн. 1865 г. окт., стр. 167).

В первенствующей, Апостольской Церкви, члены которой не имели ничего собственного, а что имели, полагали к ногам Апостолов и питались от одной трапезы, — однажды произошел ропот: вдовицы Еллино-Евреев, по небрежению о них Евреями, не получали себе должного при ежедневном раздаянии потребностей. Апостолам ли прилично и досужно было разбирать подобные неудовольствия, которые могли случаться весьма часто? — Посему советом их положено было, для предотвращения беспорядков в трапезе на будущее время, избрать семь мужей, изведанных по жизни и исполненных Св. Духа и мудрости, и поставить их для присмотра за этим делом. Избрание состоялось: избранные рукоположены и наименованы диаконами (служителями), и Стефан был первым между ними. Впоследствии все диаконы получили право участвовать в служении и при совершении таинств, а некоторые и проповедовать.

Такому светильнику, каков Стефан, мало было светить при одних трапезах. Господу Богу угодно было воззвать его на высший свещник — проповедания слова Божия и чудотворения. Стефан проповедал и делал великие чудеса и знамения в народе. Это важное обстоятельство поставило его наряду с Апостолами и прославило так, как только могут быть прославлены верующие на земле и на небе.

Закоренелые в своем неверии иудеи (из Либертинцев, Александрийцев, Киликиан и Азийцев), без сомнения, по случаю проповеди Стефана, вступили с ним в спор; но не могли противостоять мудрости и духу, с которыми он говорил. Злоба, особенно — пристыженная, мстительна, — она, для удовлетворения себе, употребляет все возможное. Что же нужно было сделать, чтобы в самом начале попрать служителя Слова столь сильного в слове? Оклеветать или уличить его, — хотя против своей совести, — в хуле на Моисея и на Бога и в неуважении ко святому храму. Это средство, последнее и сильнейшее, употреблено было для обвинения Самого Иисуса! Его же употребили теперь и против св. Стефана: он взят и приведен в Синедрион (Еврейское судилище), как враг Бога и народа Еврейского. Здесь, уничижаемый от людей, он удостаивается видимой славы от Бога: члены Синедриона, воззревше нань, видеша лице его, яко лице Ангела Божия (Деян. 6, 15). Кажется, этого одного достаточно было бы к заграждению уст супротивным. Но ожесточение готово судить и осуждать самих Ангелов!