Богдан Безпалько - О возможной автокефалии УПЦ

Поэтому отношение и поведение Константинополя в случае получения УПЦ томоса об автокефалии, прогнозировать несложно. Единственное, что сдерживает Константинопльский Патриархат в настоящее время от притязаний на территорию Украины – это жёсткая и определённая позиция Русской Православной Церкви относительно канонической принадлежности этого края. Причём, позиция, официально поддержанная и другими Поместными Церквами. Но если вдруг Московский патриархат откажется от того, что Украина входит в его юрисдикцию, и передаст её церковной структуре, которую Константинопольский париархат не признает, то здесь самым логичным с его стороны будет создание своей юрисдикции в стране.

В эту юрисдикцию, вероятно, войдёт часть раскольничьих приходов, но также и некоторая часть приходов «законно–автокефальной УПЦ». При таком раскладе зарубежные украинские приходы Константинопольского патриархата будут только усиливать значение его епархий на самой Украине. Разумеется, не замедлит воплотить в жизнь и Румынский патриархат уже декларированные им идеи об открытии своих епархий в стране. Кстати, в свете этих деклараций очевидно, что румыны, мягко говоря, тоже не станут спешить с признанием «законной» автокефалии УПЦ.

Итак, в случае дарования автокефалии УПЦ, первым же наиболее вероятным последствием будет появление на Украине четырёх канонических юрисдикций – поредевшая и недопризнанная Украинская Православная Церковь, затем приходы Московского Патриархата, приходы Константинопольского Патриархата, и приходы Румынского Патриархата.

Излишне говорить о том, что такое положение вещей для православия на Украине не принесёт ничего, кроме зла, и в особенности это коснётся Украинской Православной Церкви. Она потеряет немалую часть приходов и монастырей, значительную часть прихожан, потеряет влияние в Русской Церкви, потеряет статус единственной канонической Церкви Украины, более того, её положение будет оставаться сомнительным на протяжении всего времени, пока вопрос о признании её автокефалии будут рассматривать другие Поместные Церкви.

Но, может быть, она хоть что–нибудь приобретёт – например, сулимое воссоединение с УПц КП и УАПц?

Крайне сомнительно.

Их обращения — лишь политический ход, направленный на развал канонической Украинской Православной Церкви Московского Патриархата. Ведь если бы они действительно осознали свой неканонический, раскольничий статус, что они находятся вне Церкви, а значит, вне спасения, то поспешили бы немедленно примкнуть к истинной Церкви Христовой, а уже потом, войдя в её спасительное лоно, поднимали бы вопрос о канонической автокефалии.

Но поскольку в каноническую Церковь вступить они не спешат, ясно видно, что для них эти обращения – призыв для УПЦ МП последовать их путём, а заодно и легализовать их самих через соединение. Ведь, в самом деле, разве не того же хотел и Филарет (Денисенко), как автокефальной Украинской Церкви, признанной всем православным миром?

И как именно может произойти воссоединение УПЦ с этими раскольническими сборищами? Филарет признает своё низложение, или архиереи УПЦ отменят соборные постановления об оном? Кем войдёт Филарет в эту синкретическую УПЦ – патриархом? Злейшей доли для чад канонической Церкви не придумаешь. А если бы он хотел или мог согласиться на меньшее – давно бы уже вернулся в каноническую Церковь.

Впрочем, не исключено, что под давлением государства всё же какое–то эфемерное объединение и произойдёт, но оно не сможет продержаться сколь–либо долго. Это ведь не кубики, а живые люди, со своими страстями и амбициями, которые никуда от них не денутся. Тот же раскольничий дух, который вывел их из истинной Христовой Церкви, проявит себя вскоре, — найдутся новые предлоги, да их и искать нет нужды, самый первый, лежащий на поверхности – вопрос о власти в «единой Поместной Церкви Украины».

Можно вспомнить, как в 1970 г. примирились все старостильные греческие раскольничие направления, слившись в «единую Церковь». Она не просуществовала и года, раздробившись впоследствии на десятки враждующих «синодов». Похожую картину можно сейчас наблюдать в среде расколов, отделившихся от РПЦЗ, в каждом из которых заявляют о желательности объединения этих «осколков» в единую структуру, но на деле продолжают размежёвываться, поскольку каждый хочет, чтобы именно его схизматическое сборище стало основой для этой «единой структуры».