Иоанн Златоуст: Творения, том 11, книга 1

2. Видишь ли, как (Бог) с течением времени делает их дивными? Доколь они были только в предвидении, до тех пор никому не были известны; а когда получили запечатление, сделались известными, но не как мы, потому что они будут известны, выключая немногих. Получали запечатление и израильтяне, но чрез обрезание, подобно скотам и бессловесным; запечатлены и мы, но как сыны, Духом. Что значит: " обетованным Святым Духом"? Значить, что мы приняли Его по обетованию. Обетований было два, одно чрез пророков, другое от Сына. (Я сказал): чрез пророков; послушай, что говорит Иоиль: " Излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; старцам вашим будут сниться сны, и юноши ваши будут видеть видения" (Иоил. 2: 28). Послушай затем, что и Христос говорит: " примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли" (Деян. 1: 8). Хотя следовало верить Ему, как Богу, но Он на этом очень не настаивает, а производить исследование, как бы (он говорил) о человек. Как в послании к Евреям он говорит: " Дабы в двух непреложных вещах, в которых невозможно Богу солгать, твердое утешение имели мы", так и здесь то, что уже было даровано, представляет в доказательство исполнения обетования о будущих (благах). Потому то он и называет (Духа Св.) " залогом" (залогом нашего спасения). Залог бывает обеспечением для всего. Он купил нам наше спасете, и пока дал только залог. Почему же не даровал всего тотчас же? Потому что мы, с своей стороны, еще не исполнили всего. Мы уверовали, это лишь начало, и Он даровал залог. А когда веру покажем в делах, тогда представить нам и все. Он отличил нас и другим образом, даровав нам собственную кровь, и обещал еще другую честь. Как во время войны народы дают друг другу заложников, так точно Бог даровал нам Своего Сына – залог мира и примирения, и из Него (τό εξ αυτού) Святого Духа. Приобщившиеся (благодати) Духа, без сомнения, знают, что это залог наследия нашего. Таков быль Павел, который здесь еще предвкушал то, что там (т. е. на небе), который стремился и желал оставить здешний мир, и вздыхал, потому что он, весь ум свой переселив туда, смотрел уже другими глазами. Ты не оправдываешь (веры) делами, – этим сам себя исключаешь из слов (обетований). Если бы мы все приобщились Духа, как следует приобщиться, то и небо узрели бы и свое будущее там состояние. " Залог" чего? " искупления, удела". Совершенное избавление совершится в будущей жизни, потому что теперь мы живем среди мира и много человеческого привходить в нас, и с нечестивыми обращаемся. Когда же не будет ни грехов, ни человеческих страстей, когда мы не будем в вперемешку со всеми (нечестивые вместе со святыми), – тогда уже наступить совершенное избавление; а теперь (дань только) залог. Впрочем, нам и теперь должно удаляться земного, потому что наше отечество не на земле; и теперь мы должны быть свободны от того, что здесь, потому что мы еще странники. " К похвале славы Его", – это он постоянно повторяет; для чего же? Для того чтобы вполне убедить слушателей. Боли бы Он искупил нас для нас же, как бы так говорит (апостол), то искушение наше не было бы еще несомненно. Если же Он сделал это для Себя, то есть, чтобы показать Свою благость, то это служить уже основанием, или как бы ручательством, что обещанное так и случится, как обещано. Мы видим, что и у израильтян часто встречаются подобные выражения: " Со мною же твори ради имени Твоего" (Пс. 108:21). В другом месте сам Бог говорит: " Ради Себя Самого делаю это" (Ис. 48:11). И Моисей (взывает): " Сотвори ради Твоего имени", если не ради чего другого. Итак он самым действительным образом убеждает и обнадеживает слушателей, научая их, что (Бог) ради Своей собственной благости исполнить все, что обещает. Но не будем из-за этого предаваться беспечности. Конечно, Он все делает ради самого Себя; но, однако же, и от нас требует (соответствующих действий). Если Он говорить, что " Я прославлю прославляющих Меня, а бесславящие Меня будут посрамлены" (1 Цар. 2: 30), то мы должны понять, что и с нашей стороны ничто требуется. Похвала славы Его – в том, чтобы спасти врагов, но эти враги после того, как они сделались друзьями, должны и пребыть друзьями; если же они опять возвратятся в прежнее состояние вражды, то все для них будет бесполезно и тщетно.

3. Другой бани паки бытия нет; нет и вторичного приведения; но есть " но некое страшное ожидание суда и ярость огня, готового пожрать противников" (Евр. 10:27). Это именно ожидает и нас, если мы, всегда враждовавшие с Ним, будучи удостоены прощения, и после этого не перестанем еще враждовать, будем продолжать предаваться похотям и делаться хуже прежнего; если останемся слепыми и по пришествию Солнца правды. Хочешь воспринять луч, просвещающий твои очи? Сделай их чистыми, здравыми и зоркими. Он показал тебе свет истинный; но если ты, убегая света, устремишься к тьме, – какое тогда обретешь ты оправдание, какое прощение? Подлинно, никакого, потому что это обнаружить в тебе невыразимую ненависть. Когда бы ты, еще не познав Бога, враждовал с Ним, тогда ты имел бы еще некоторое извинение. А теперь, когда ты вкусил благоволения и сладости (божественной), и, оставляя их, возвращаешься на свою блевотину, то этим обнаруживаешь не что иное, как только знаки великой ненависти и презрения. Не правда, – скажешь, – природа принуждает меня (к греху); я люблю Христа, но природа поставляет меня в необходимость (грешить). Если бы в самом деле ты грешил по принуждению и против воли, – для тебя было бы еще снисхождение; если же ты падаешь от нерадения, тогда не может быть никакого. Впрочем, рассмотрим это самое, т.е., что бывает причиной грехов нужда ли и неволя, или леность и совершенная беспечность? Сказано, напр.: " не убей". Какая необходимость, какое насилие делать это? Напротив, чтобы убить, нужно употребить (над собой) насилие. Кто в самом деле из нас (без насилия над собой) решится вонзить меч в гортань ближнего и обагрить кровью свою руку? Никто. Не видишь ли, что напротив, чтобы совершить этот грех, нужно много принуждения и насилия над собою. Бог вложил в нашу природу силу, побуждающую любить других. " Всякое животное", – сказано, – " любит подобное себе, и всякий человек – ближнего своего" (Сир. 13:19). Смотри, для добродетели сама природа дала семена; пороки же противны природе, так что, если они более господствуют над нами, то это самое служить признаком большой с нашей стороны лености. А что блуд? К нему какая влечет необходимость? Конечно, скажут, тиранство похоти. Как так, скажи мне? Разве нельзя иметь собственную жену, и этим уничтожить это тиранство? Но какая-то (страстная) любовь, скажет кто-нибудь, обуяла меня к жене ближнего. Это еще не есть необходимость, потому что любовь не есть дело необходимости; никто не любить по необходимости, а по своему произволению и доброй воле. Иметь совокупление – это, может быть, и необходимость; но любить ту или другую – это уже не есть дело необходимости. И (прелюбодеяние) не есть следствие стремления к совокуплению, следствие тщеславия, чувственного раздражения и чрезмерного сладострастия. Что, скажи мне, сообразнее с разумом: иметь ли свою жену – общницу рождения детей, или искать какой-нибудь неизвестной? Разве не знаете вы, что привычка порождает дружбу? Итак, блуд не есть дело природы. Я не обвиняю вожделения, но вожделение дано нам для брака и для деторождения, а не для распутства и растления. И законы гражданств, как известно, снисходительно относятся к невольным преступлениям. Но греха собственно нет ни одного, который бы проистекал из необходимости, – все они зависят от испорченной воли. Бог не так создал природу, чтобы необходимо должно было грешить; если бы это было так, тогда не было бы и наказания о том, что действительно делается по необходимости и принуждению, мы не заводим и речи, и Бог не взыщет за это, потому что Он человеколюбив и благ. Что же? Уж и воровство не есть ли дело необходимости? Да, скажут, к нему понуждает бедность. Нет, бедность скорее заставляет трудиться, а не красть. Таким образом, бедность производить противное; воровство происходить от лености; а бедность порождает обыкновенно не леность, а трудолюбие. Итак, оно (воровство) есть следствие нерадения. Заметь это! Притом, скажи мне, что труднее, что неприятнее, – проводить ли ночи без сна, проламывать отцы, бродить во тьме, постоянно тревожиться и готовиться к убийству, дрожать и умирать со страху, или ежедневно посвящать себя труду, и вместе с довольством наслаждаться безопасностью? Конечно, последнее легче. А так как оно легче, то большая часть людей и решается лучше на него, чем на первое.