прот.Виктор Гурьев - Пролог в поучениях

В монастыре св. Феодосия, монашеского общежития начальника, были два инока, которые настолько любили друг друга, что дали взаимный обет не разлучаться между собою ни в сей жизни, ни в будущей, и сначала, по своей добродетельной жизни, служили примером для всех братий. Но вот на одного из них бес напал с такою силою, что инок не устоял, решился идти в мир и стал говорить своему сотоварищу, чтобы тот отпустил его. Сей, сколько ни уговаривал падающего друга, однако, ничего не мог сделать и, помня завет дружбы, пошел с ним в мир. Падший брат начал предаваться всевозможным порокам, а друг не переставал умолять его, чтобы он бросил худые дела и возвратился в монастырь. Но увещания не помогали, и дело шло чем дальше, тем хуже. Между тем в городе, где они пребывали, преп. Авраамий строил монастырь, и оба брата нанялись работать при постройке обители. После дневного труда падший не переставал предаваться скотским удовольствиям, а друг его проводил время в молчании, слезах, посте и молитве. Молва о его добродетелях дошла и до преп. Авраамия. Он позвал инока к себе и спросил: "откуда ты, брат, и что за причина твоего пребывания здесь?" Сей по порядку рассказал о себе, о своем друге, о своем желании спасти его и о своей скорби за его поведение. Тогда Преподобный, исполненный Духа Святого, воскликнул: "ступай, Бог даровал тебе душу брата твоего!" Не успел после сего выйти инок от Преподобного, как подходить к нему падший сотоварищ его и говорит: "брат любимый, возьми меня в пустыню, я хочу спастись!" Кто может изъяснить радость св. подвижника! Он тотчас же взял своего образумившегося друга, ушел с ним в пустыню и, затем, оба проведши в ней некоторое время в покаянии, посте и молитве и "много по Бозе преуспевши", один за другим мирно отошли в мир горний.

Не правда ли, братья, что истинный друг-христианин есть незаменимое сокровище? И, не правда ли, что таковой друг в известных случаях может служить для нас как бы Ангелом-Хранителем? Поэтому ищите сближения с благочестивыми, и дружба ваша с ними принесет для вас спасительные плоды. Пали вы, друг восставит вас; немощны вы, он исцелит вас. Он научить вас возрастать в благочестии и жить сообразно с упованием вечного блаженства; он возвысит ваш дух от земли на небо, и его ревность о святости невольно перейдет к вам. И как бесценна будет дружба ваша с таким человеком! Она будет святою, ибо будет одушевляема духом благочестия и любви к Богу. Она будет путем к вечному блаженству. Труден этот путь, но трудность его облегчается тем, что ревнующие о благочестии друзья помогают друг другу идти этим путем и, при взаимной помощи, достигают Царствия Небесного. Аминь.

(Слово о Данииле монасе, иже оболган бысть любодеянием. Прол. Мар. 18)

Если злоба дьявола особенно изливается на кого, то это на монахов. Чтобы убедиться в этом, достаточно только послушать, что говорят про них. В самом деле: в чем, в чем не упрекают их? Каких помоев не выливают на них? Каких безнравственных поступков не приписывают им? Да, когда слушаешь ныне речи про монахов, то, в большинстве случаев, убеждаешься, что тут дело не одних злых людей, но главным образом дьявола. Один человек, без дьявола, таких хул, таких клевет на монахов не выдумает.

Но, однако, что же делать тут?

Один из отцов об иноке Данииле Египтянине рассказывал: "Раз Даниил вышел на торжище, чтобы продать свое рукоделье. Тут подошел к нему один юноша и, умоляя Даниила, говорил ему: ради Бога, добрый монах, зайди в дом мой и помолись о моей жене, чтобы Бог разрешил ее неплодство". Умоляемый юношею, Даниил пришел к нему в дом, помолился об его жене, и она вскоре после этого сделалась беременною. Тут некоторые из людей, не боявшихся Бога, и стали говорить: "не от мужа своего зачала эта женщина, а от монаха Даниила. " Последний узнал об этом и, призвавши юношу, сказал ему: "когда жена твоя родит, извести меня". — Юноша обещал, и когда родился у него сын, он пришел к старцу и воскликнул: "0тче, ради твоих святых молитв Бог даровал нам сына!" Даниил сказал: "пойди, приготовь обед и позови на оный родителей твоих, сродников и всех друзей". Юноша исполнил волю старца. И вот, когда начался обед, Даниил взял новорожденного, которому исполнилось только двенадцать дней, на руки и сказал ему: "скажи и укажи, кто твой отец здесь". Двенадцатидневный младенец, указывая на юношу, произнес: "вот мой отец!"

"Тем же, — заключил свое повествование инок, — никто же осуждай от слышания, не бо есть добро яти веры даже и своим очам, да в грех не впадете".