Ф. Орнатский - Грех, который не будет прощен. О самоубийстве с христианской точки зрения

За примерами самоубийств и объяснениями их с точки зрения современного общества ходить не далеко. Они на виду у всякого, кто сколько-нибудь внимательно относится к явлениям современной жизни, к тому, что о ней говорится и не меньше пишется. Вот человек высокопоставленный, достигший в настоящей жизни всего возможного - славы, значения, богатства, допустил несколько ошибок во вверенном ему деле большой общественной важности и, желая смыть с себя пятно собственной оплошности, застрелился. И общественное мнение, находя этот самосуд слишком строгим, однако же относится к самоубийце с похвалою за его будто бы честную расправу с собой.

Другой человек, исчерпавший глубину премудрости человеческой в известной отрасли знания, и посему способный принести большую пользу человечеству, именно служа общему благу, допустил непоправимую ошибку во вред частному лицу и потом, как бы в возмездие за свою ошибку и для избежания позора от людей, покончил с собою. Общественное мнение, относясь с чувством живейшего сожаления о безвременно погибшем симпатичном деятеле, выдает его поступок за урок добросовестности.

Вот третий человек, обремененный семьей, долго перебивался из-за куска хлеба, перенес много труда, изведал много тяжких огорчений и, наконец, ожесточился до того, что зарезал и жену свою, и детей и, наконец, покончил с собою. Общественное мнение оправдывает его поступок во имя предшествующей невыносимости его материального и нравственного неблагополучия. Этот потерпел неудачу в любви, иной потерял состояние, кто занемог неисцельной болезнью, кто не надеется на лучшее в настоящей жизни, и всякий кончает с собой. Кто - под железнодорожным поездом, кто - ядом, кто - ножом, кто - револьвером, кто бросается в воду, кто вешается; всех способов современного самоубийства, иногда поразительно изобретательных, и не перечислить. Прискорбнее же всего ведет себя во всех этих случаях общественное мнение. Оно отыскивает ближайший повод каждого данного самоубийства и, найдя его большею частью на основании подлинных записок самоубийц то в героизме самоубийцы, то в невыносимости нравственных или материальных обстоятельств его жизни, то в помешательстве, на том и успокаивается. И никто не задумается над тем, на почве каких же верований и убеждений, нравственных правил и принципов выросло данное самоубийство.

Без сомнения, никому нет дела до частной жизни того или другого самоубийцы, но если вопрос об убеждениях и верованиях, о нравственной жизни самоубийцы и есть главный вопрос, то он должен быть решен, так как от решения его зависит вывод о причинах самоубийства вообще. Помешательство, всего чаще выдаваемое за причину самоубийства, обыкновенно всего реже ею бывает. Можно за достоверное признать, что в самый последний момент пред самоубийством самоубийца не владеет собой и представляет собой ненормального человека, но всего чаще нельзя положительно утверждать, что помешательство служит причиной самоубийства, почти всегда оно сообщает только последний толчок на самоубийство.

В вопросе о том, во имя каких убеждений и нравственных правил кончает с собой самоубийца, одно можно сказать с уверенностью, что самоубийцы вообще никогда не руководятся в своем самосуде учением Откровенной религии и правилами христианской нравственности. Чтобы это не показалось голословным, обратимся к подлежащему свидетельству ветхозаветного и новозаветного Откровения.

Но здесь меня заранее смущает вопрос - почему ни единожды, на всем пространстве Священного Писания, прямо не осуждается грех самоубийства? Больше того - почему о нем даже ни разу не упоминается при всем множестве наставлений, особенно в ветхозаветном Откровении, относительно того, чего должно избегать и к чему должно стремиться? Но этот последний факт умалчивания о самоубийстве, как нравственном пороке, дает мне основание утверждать, что не потому не говорит о нем Священное Писание, что оно - не грех, не тяжкое преступление, а потому напротив, что оно слишком страшный, противоестественный, посягающий на права Самого Бога грех, священным писателям казавшийся даже невозможным и невероятным. Потому они и не высказались о нем в своих наставлениях и поучениях. Потому же и вся Библия - в ветхозаветных и новозаветных книгах вместе, представляет, как увидим ниже, всего только два примера самоубийц.

Превосходство Откровенного учения православной веры пред всеми другими учениями заключается, между прочим, в том, что оно не налагает на людей бремена неудобоносимые, не предлагает правил без применения, идеалов без осуществления. Наряду с высокими требованиями, которые предъявляет это учение к верующим, оно представляет в пример и людей, осуществивших в своей жизни эти требования. Посему, говоря о самоубийстве с точки зрения Откровенного учения, я выясню принципиальный взгляд священных писателей на этот предмет и покажу, как относились к самоубийству герои Откровенной нравственности.