Лобсанг Рампа - За Пределами 1/10

– Я никогда даже не видел эту женщину, – решительно заявил Старый Человек, – но она просто засыпает меня письмами, которые я тут же выбрасываю. У меня нет для нее ни денег, ни работы.

После этого Старая Мэгги весело рассказала, что ее только что выпустили из лечебницы, и была тут же водворена обратно.

Вот письмо миссис Хорсхэд, тоже очень взволнованное. Двадцать две страницы – одни вопросы, ответы на которые составили бы целую книгу.

– Эту книгу, дорогая миссис Хорсхэд.

Женщина, которая даже то, что написано самыми простыми словами, умудряется понять неправильно.

Да, Старый Человек устал. День был длинным, но письма были еще длиннее. Снаружи стояло лето, густой глубокий туман зловеще окутал полуразвалившиеся постройки на берегу моря, покрыв окна грязной жирной пленкой. Где-то в тумане плаксиво кричал пароход, словно отчаявшись найти вход в этот умирающий морской порт, где от воды высоко к небу поднимались ядовитые испарения от стоков ближайшей целлюлозно-бумажной фабрики.

– Что за зловоние! – проворчал Старый Человек и вернулся к письмам: нужно было прочитать и ответить на все сорок три.

Маленькая Кошечка поднялась, вытянув спинку, произнесла «Мурр» и отправилась ужинать. Самая маленькая кошечка еще находилась в кровати, не успев выздороветь от простуды, которую так легко было подхватить в сыром тумане этих влажных летних дней. Коляска встревоженно скрипнула, когда Старый Человек обернулся, чтобы включить свет.

– Свет, – пробормотал он, – и это необходимо в пять часов дня посреди лета?

Медленно опускался тоскливый вечер. Зажглись уличные фонари. Их слабые отблески едва пробивались в комнату сквозь тяжелый густой туман. Слабое мерцание огней, напоминающее отблеск пролетающих светлячков, говорило о том, что поздние рабочие медленно возвращаются домой, пересекая свет автомобильных фар.

Наконец наступило время, когда можно было отправляться на отдых. Старый Человек подкатил на своей коляске к кровати, перебрался на нее и со вздохом облегчения растянулся на спине.

– Теперь на свободу, – подумал он, – свободу отправиться в астральное путешествие и по своему желанию странствовать по всему миру.

Несколько мгновений он отдыхал, избавляясь от мыслей, и наконец расслабился, приняв решение о ночном путешествии.

Вскоре Старый Человек ощутил знакомый слабый толчок, как бывает, когда человек чего-то пугается, – и его астральное тело освободилось от физического. Освободившись, оно медленно поплыло вверх, поднимаясь все выше и выше.

Гавань была окутана туманом на несколько миль вокруг. В аэропорту включили все прожектора, чтобы редкие самолеты могли совершать посадку. У причала в бухте Фанди стоял пришвартованный по всем правилам большой нефтеналивной танкер. Его огни плавно покачивались в ритме набегающих волн. На палубе несколько матросов играли в карты, разложив на досках возле себя кучки монет. Равнодушные к возможности сойти на берег, они выглядели вполне счастливыми. Какой прием могли оказать им в этом бедном порту? Да и что нужно обычному моряку? Это можно найти где угодно. И чем беднее порт, тем дешевле такого рода услуги. Хотя, возможно, тем дороже придется расплачиваться впоследствии!

Старый Человек больше не был старым. Уже не стесненный своим больным телом и скрипучей инвалидной коляской, он медленно удалялся, пересекая бухту Фанди. Он ненадолго задержался над маленьким городком Дигби – уютным, привлекательным местечком, лежащим среди холмов. Было бы прекрасно побывать здесь в физическом теле, ведь в астральном свете все это выглядит совсем иначе. Разница такая, словно вы снимаете очки с темными стеклами и видите мир таким, каков он есть.

Из Дигби – в Ярмут, чтобы взглянуть на его узкие улочки и переполненные дома. Такое впечатление, что здесь всего одна главная улица, вокруг которой разбросано несколько домов. Ах да, именно здесь живет та скандальная сумасшедшая женщина.

Дальше – в Галифакс. Легкая пауза – и внизу уже расплывалась Земля, где все теряло свои очертания от быстрого полета. И спустя совсем немного времени в поле зрения Старого Человека уже показались стремительно надвигающиеся огни Галифакса. Галифакс. «Какой ужасный, недружелюбный город», – подумал он, высоко паря над домами. Ему вспомнилась старая глупая служанка в здешнем аэропорту, которая все говорила, что Галифакс – чистый город, город добрых католиков, и язычникам здесь не место.