священник Алексий Грачев - Когда болеют дети. Советы врача-священника

И хорошо, когда другие дети, пока брат или сестра болеет, берут на себя его обычную домашнюю работу. Как правило, это делается с удовольствием: сестра болеет, значит, мы сегодня сделаем больше — и за нее. Другие дети тогда тоже начинают жить сочувствием, начинают говорить шепотом, каждое утро подходят к больному братику или сестричке с вопросом: «Как ты себя чувствуешь?» Они уже ощущают себя ответственными за него. И, что самое главное, дети начинают молиться за брата или сестру. Вечером встают на молитву, читают вечернее правило, и вдобавок еще читается молитва о здравии болящего. И он укрепляется, чувствует эту поддержку. Так и создается по-настоящему семья, как единое целое, как одна душа, как малая Церковь.

И тогда получается, что болезнь — это не просто неприятность, а духовная школа для всех. Посещение Божие, которое касается всей семьи. Господь посещает ее и одного укладывает на одр болезни, а других научает состраданию, смирению, любви. Это и школа воспитания, и школа взаимной уступчивости. Здесь есть все. Это целый мир. И в этом мире люди вдруг начинают меняться. Все приобретают какую-то пользу. Родители — как попечители о духовном и телесном состоянии ребенка. Другие дети приобретают навык заботится о ближнем, сочувствия, подчинения каких-то своих желаний тому, что происходит в семье. Сам ребенок с ранних лет учится подчинять телесные проявления — жизни духа, которая должна быть у человека на первом месте, старается молиться.

Ну, и после того, как ребенок выздоровеет, надо, конечно, благодарить Господа. И дети в семье начнут понимать, что Господь дал поболеть и дал выздороветь и во всем этом — великая милость Божия.

Семья — это единое тело, и часто духовный груз, который на ней лежит, распределяется между ее членами неравномерно. Случается, что дети несут непосильный груз и расплачиваются своим здоровьем за грехи и ошибки родителей.

В одной знакомой мне семье был такой случай. Девочка семи лет тяжело болела, высокая температура долго не отступала, врачи не могли поставить диагноз, и родители были на грани отчаяния. И их мама, бабушка девочки, передала слова одного священника: девочка, мол, потому болеет, что вы не исповедуетесь и не причащаетесь и ваши грехи ложатся на ребенка. Это глубоко тронуло отца и мать, они стали ходить в храм, принесли покаяние, стали причащаться и исправлять свою жизнь. Болезнь отступила. Она была тем попущением Божиим, через которое вся семья воцерковилась.

Люди иногда задаются вопросом: за что страдают дети? Ну — мы, грешные… Это, кстати, один из главных вопросов у Достоевского. Вспомним «Братьев Карамазовых». С точки зрения человеческой справедливости, этот вопрос неразрешим. Ответ на него дается только в перспективе вечности, в судьбах Божиих. Федор Михайлович это понял только после смерти собственного сына, когда поехал за утешением в Оптину пустынь и беседовал со святым старцем Амвросием, а окончательно уразумел духовный смысл невинных страданий лишь перед собственной кончиной.

Сейчас мне часто приходится бывать в одном из московских детских домов для умственно отсталых детей. Многие из них не встают с постели, от многих, как от тяжело больных, отказались родители; здесь дети с тяжелыми пороками развития, все они тяжко страдают, хотя многие из них, по блаженству своему, этого и не сознают. В этот дом вступаешь, как на адово дно, но именно здесь можно почувствовать сладость рая сердец, живущих с Богом. Здесь много детей, ходящих в церковь и любящих Господа.

Первое, что сделал Господь после Своей крестной смерти, — Он сошел во ад. Первое, что должен сделать сораспявшийся Богу человек, — сойти вместе с Ним во ад своей собственной жизни и помыслов.

Кто приходит сюда, в этот детский дом, тот остается здесь навсегда.

Ребенок и страдание. Как это осмыслить, как понести?

Побывав в детском доме, уходишь с ощущением, что, может быть, этот мир, который враг рода человеческого стремится превратить в сплошной «диснейленд» с жующими и улыбающимися до ушей, бессмысленно счастливыми роботами, этот падший порнографический мир еще держится только потому, что есть дети, которые своими страданиями перевешивают чашу весов нашего безбожия и нераскаянности. Судьбы этих детей раскроются в вечности. Болезни и «ненормальности» суть явления только земной жизни. Если Бог не сотворил смерти, но она вошла в мир через отступление от Него, через грех, то тем более Он не сотворил болезней.