У Кришнамурти - Ум - это миф

Мне нравится приводить пример с Пикассо. Он хотел проложить новый путь, найти новую технику. Он совершил прорыв и в конечном итоге стал примером для подражания. Очень дешевые художники сейчас имитируют его стиль. И точно так же физика Эйнштейна уступит место новой системе знаний. Я утверждаю, что каждый раз, когда природа что-то творит, она стремится создать неповторимую индивидуальность. Вы же видите, природа ничего не использует как модель. Однажды доведя до совершенства уникальное существо, природа исключает его из процесса эволюции, оно уже не интересует ее.

Поэтому, кем бы я ни был и что бы я ни говорил, никто другой не сможет это скопировать. И значит, оно не имеет никакой ценности для общества, потому что это невозможно передать. Я не нужен природе, так же как и обществу. Используя как пример Иисуса, Будду или Кришну, мы отрезаем природе возможность создавать неповторимую индивидуальность. Те, кто рекомендует вам забыть о своей естественной уникальности и быть таким же, как какой-то другой человек, независимо от того, какой этот человек святой, направляют вас по ложному пути. Они как слепцы, которые ведут других слепцов.

Когда вы имеете дело с этими йогами и святыми, самая первая ошибка, которую вы совершаете, — это попытка связать то, как они действуют, с тем, как вы действуете. То, что они описывают, может быть никак не связано с тем, как действуете вы. Уникальность — это не то, что можно выпускать на заводе. Общество заинтересовано только в статус-кво и предоставило вам так называемых особых индивидов в качестве моделей, которым вы должны следовать. Вы хотите быть как какой-то святой, спаситель или революционер, но это же невозможно. Вашему обществу, которое заинтересовано только в штамповке копий с приемлемых моделей, угрожает настоящая индивидуальность, потому что она угрожает его непрерывности. По-настоящему уникальная индивидуальность, у которой нет культурной точки отсчета, никогда бы не знала, что она уникальна.

В.: Но разве это невозможно, что само присутствие уникальной личности, полностью раскрывшейся индивидуальности, может как-то помочь другим — не служить моделью, а вызывать изменения в других, делать их самих уникальными?

У. Г.: Я говорю — нет. Потому что уникальная индивидуальность не может воспроизвести себя ни физически, ни духовно — природа забраковала ее как бесполезный экземпляр. Природа заинтересована только в воспроизведении, и время от времени — в порождении необычных, уникальных особей. Эта особ]ь, неспособная воспроизвести себя, выключается из процесса эволюции, и ей не нужно становиться образцом для других. Вот и все, что я хотел сказать.

В.: Вам не кажется, что, когда природа порождает уникальное, это означает, что уникальность расцветает в таком человеке?

У. Г.: Это должно происходить с теми, кому по счастливой случайности удается освободиться от груза прошлого. Когда отброшено все коллективное знание и весь человеческий опыт, остается только изначальное, первозданное состояние, но без примитивности. Такой человек совершенно бесполезен для общества. Подобно дереву, дающему тень, такой человек может что-то давать, но он этого не осознает. Когда вы сидите под деревом, вам на голову может свалиться кокос — здесь есть опасность. Поэтому общество, выстроенное таким, какое оно есть, не может никак использовать такого человека.

Я не верю в локасамграху, в помощь человечеству, в сострадание, в то, что можно разгрести хотя бы малую толику тяжелой кармы этого мира, и во все такое прочее. Никто не назначал меня спасителем человечества.

В.: Значит, вы хотите сказать, что никакой научный подход, йоговский подход или подход медитации не имеет ничего общего с уникальностью и свободой, о которой вы говорите, — это так?

У. Г.: Я расскажу вам одну историю. Когда я был молодым, я семь лет занимался йогой в Гималаях с Шиванандой Сарасвати. Мне это не помогло, и я бросил йогу. После того как в 1967 году я пережил «катастрофу», я почувствовал, что мой организм не может переносить мощнейшие выплески энергии, которые происходят в этом состоянии. Я посоветовался с приятелем, Шри Дешикачаром, учителем йоги. Он сказал: «Не знаю, могу ли я помочь. Может быть, мой отец (д-р Кришнамачарья из Мадраса) сможет помочь тебе». И вот я во второй раз взялся за йоговские практики. Но вскоре я обнаружил, что вся йога противоречит естественному функционированию тела. Я попытался обсудить это с ними. Но то, что я говорил, не вписывалось в Йога-Сутры Патанджали, и мы не нашли общий язык. В конечном итоге я объявил им, что прекращаю заниматься йогой. Когда организм уже освободился от мертвой хватки мысли, что бы вы ни делали для того, чтобы обрести покой и гармонию, все это только создает дисгармонию и насилие.