Василий (Кривошеин) - Преподобный Симеон Новый Богослов (949-1022)

В православном мире творения пр. Симеона Нового Богослова никогда не были вполне забыты благодаря, главным образом, афонскому монашеству, хотя официальное богословие их игнорировало, да и церковная иерархия относилась к ним сдержанно. Они были впервые изданы в печати, — до тех пор были известны только по рукописям, — в конце XVIII века, но не в подлинном тексте, а в ново-греческом переводе, вернее, пересказе Дионисия Загорейского. Перевод этот часто довольно неточен, а главное неполон, так как Дионисий Загорейский опасался, что многое в писаниях пр. Симеона может смутить благочестивого простого читателя, и потому считал себя в праве «цензурировать» святого отца, как относительно стиля, так и относительно содержания [1] Более подробно об этом в моей статье «Заметка к Слову о памяти смертной пр. Симеона Нового Богослова» в Вестнике Русского Западно-Европейского Патриаршего Экзархата № 14 (1953) стр. 92–99. . С этого далеко не совершенного и даже тенденциозного перевода Дионисия Загорейского известный подвижник и духовный писатель XIX века епископ Феофан (Говоров) сделал русский перевод, внеся и со своей стороны изменения, так что его текст можно было бы назвать пересказом пересказа [2] См. предыдущее примечание. Интересно было бы написать исследование о трех текстах писаний пр. Симеона, подлинном греческом, Дионисиевском ново-греческом переводе и русском переводе еп. Феофана, и показать существующие между ними расхождения, пропуски и добавления не только стилистического, но и духовно-богословского характера. Впрочем, Дионисий был не первым в деле такого рода редакционного «исправления» творений пр. Симеона. Такие попытки делались, начиная с 11–12 века. См. мою статью The Writings of St. Symeon the New Theologian (Orientalia Christiana Periodica № 20 (1954) pp. 298–328. . Этот перевод епископа Феофана был издан Русским Пантелеймоновым монастырем на Афоне и стал главным источником ознакомления благочестивого русского народа с творениями пр. Симеона [3] Первое издание — Москва, 1882; второе издание — Москва, 1890. . К сожалению, однако, епископ Феофан отказался перевести на русский язык Гимны пр. Симеона, изданные в подлиннике, хотя с большими пропусками, Дионисием, так как находил их слишком возвышенными и тем самым опасными для рядового читателя. Этот пробел был в значительной степени восполнен иеромонахом Пантелеймоном (Успенским), опубликовавшим в 1917 году русский перевод (но не греческий текст) почти всех Гимнов, основываясь на тексте Дионисия, латинском переводе Понтануса (1603) и на некоторых рукописях Святой Горы Афонской. Но последующие события помешали этому изданию получить широкое распространение [4] Божественные Гимны пр. Симеона Нового Богослова. Перевод с греческого иеромонаха Пантелеймона (Успенского). Сергиев Посад, 1917, стр. XXXII 280 III . Это осторожное и даже сдержанное отношение к творениям пр. Симеона, проявившееся даже у такого духовного писателя, как еп. Феофан, отказавшегося переводить Гимны, еще более характерно для многих иерархов и тем более для профессорской богословской среды и в наше время. Так, совсем недавно профессор богословского факультета в Афинах П. Трембелас, столп греческого консервативного богословия, заявил в изданной им брошюре, что видения света пр. Симеона могут быть объяснены простым напряжением нервов! (Это высказывание проф. Трембеласа вызвало взрыв негодования на Афоне.) С другой стороны, один русский митрополит как-то сказал мне: «Я не переношу Симеона Нового Богослова, он не в моем духе. Несколько раз я пытался его читать, но не смог продолжать». А один греческий митрополит пошел еще дальше. «Кто этот Симеон Новый Богослов, о ком вы мне говорите? — сказал он мне. — Кто он, русский? Вы, русские, всегда выдумываете лиц, о которых никто никогда не слыхал».

Только за самые последние годы (1957–1973) подлинный греческий текст творений пр.