Софья Куломзина - С.С.Куломзина. Наша Церковь и наши Дети

Прежде чем говорить о сути и методах христианского воспитания, необходимо пристально посмотреть на детей, с которыми нам предстоит работать. Каковы особенности их роста, чему предстоит их научить и чему они хотят учиться, каковы их интересы и способности?

Младенчество: от 0 до 3 лет

В течение первого периода, который Пиаже называет «сенсомоторной стадией», менее чем за три года ребенок вырастает из крохотного, беспомощного существа, копошащегося в пеленках, в маленького человека, который ходит, бегает и говорит; высказывает свои желания и вкусы; признает и любит одних людей, не любит или боится других; может быть веселым, любопытным, счастливым, грустным, сердитым, расстроенным; сопоставляет определенные вещи и личности с приятными или пугающими ощущениями; он умеет любить, жалеть, ревновать. К трем годам ребенок познает мир своего дома и вокруг него, накапливает огромное количество впечатлений. У него появляется живая фантазия, хотя еще недостаточно развит логический интеллект. Его разум проявляется в действиях. В три года он подготовлен к восприятию мыслей, основанных на чувственном опыте; ему доступны понятия размера, цвета, очертания и т. д.

Православная Церковь более, нежели другие христианские конфессии, осознает важность этого возраста. В течение первых недель жизни младенец знакомится с тремя Таинствами — крещения, миропомазания и причащения. Для него совершаются специальные церковные службы, во время которых происходит наречение имени и воцерковление. Церковь наделяет младенца благодатью и защищает его от зла задолго до того, как в нем пробудится разум и сознание. Этим Церковь, по–видимому, признает существование области подсознательного — более глубокого «я», чем уровень сознания, — и необходимость просвещения его. С точки зрения аскетической традиции нашей Церкви «я», которое мы осознаем, принимаем и даже в какой–то мере «творим» — это лишь верхушка айсберга. Существует значительно большая часть души, которая нами не осознается, но которая активно влияет на нашу жизнь. Это очень важная, критическая глубина почти целиком формируется в младенчестве. В каком–то смысле последующая жизнь взрослого есть развитие полученного в детстве.

Мы можем подвести итог духовным и физическим процессам, которые происходят на уровне сознания ребенка в возрасте до трех лет:

Открытие своего физического «я», развитие физических чувств — зрения, обоняния, осязания, движения, вкуса и слуха.

Открытие свободы и запретов, допустимого и недопустимого, культуры еды, пределов свободы в движениях, гигиенических навыков.

Открытие чувств безопасности и любви. К примеру, ощущение холода, сырости и неудобства с приближением матери сменяется ощущением тепла и комфорта. Один и тот же человек каждый день утоляет его голод. Если ребенку больно, его лечат и успокаивают. С течением времени при появлении любящего человека исчезает боязнь потеряться (часто возникающая даже во дворе дома), весь мир становится надежным и безопасным.

Открытие отрицательных чувств: гнева, страха, ревности.

Открытие разлада между своей волей и угнетающей волей других людей, обычно взрослых. Когда источник благополучия внезапно оборачивается против ребенка и становится врагом, источником неприятных переживаний, в нем поднимается буря чувств — удивление, враждебность, попытка испытать свои силы, временное подчинение или озлобление.

Ребенок накапливает факты и информацию, но осмыслить их еще не может. Он накапливает впечатления и образы, помнит звуки и запахи, но не может осознать причин этих явлений; он воспринимает их как нечто само собой разумеющееся.

К концу этого возраста, от двух до трех лет, ребенок обычно способен выражать свои желания словами, общаться с внешним миром, хотя порой речь его примитивна.

Воспитание ребенка происходит дома. Единственные воспитатели, которых знает ребенок, — родители или те, кто их заменяет. О процессе воспитания в младенчестве можно говорить как об общем развитии в атмосфере тесных семейных отношений. Из этого процесса нельзя выделить физическое и нравственное воспитание, нельзя говорить и об «обучении» младенца, хотя он узнает в течение первых трех лет жизни очень многое.

В каком–то смысле можно говорить о «священническом служении» родителей–христиан. Они как бы совершают Таинство, потому что вводят Бога в жизнь своих детей, а жизнь детей посвящают Богу. Такая задача требует священной цельности: то, как мать меняет пеленки, как кормит малыша или обнимает его, имеет такое же значение для религиозного роста младенца, как и то, как она молится над ним или несет его в храм. Все, что делает мать для ребенка, обретает религиозный смысл, если она дышит любовью и заботой, одаряет спокойствием и счастьем. Качество материнской любви зависит от того, насколько тесно она связана с Богом. Материнская любовь может обернуться гнетущей, ревнивой, боязливой, она может исполниться страхом и смятением; подчас мать становится несчастной, эгоистичной, подавленной, так что у нее не остается возможности любить своего ребенка. Младенец в таких ситуациях, можно сказать, религиозно обездолен. Но радостная, ответственная, неизменная до самопожертвования любовь, которой многие матери окружают детей, религиозна по своей природе, вне зависимости от убеждений матери. Ребенок, не знающий страха и горя, радостно открывающий мир, становится религиозным.