Дитрих Бонхеффер: Следуя Христу

Здесь трудно обозреть дискуссии, стремившиеся сузить процесс развития Бонхёффера до книги «Следуя Христу». Этот процесс можно отметить как некоторую паузу, как «интеллектуальное несчастье», поскольку дальнейшее развитие имело десятилетний перерыв — десять лет между 1933 и 1943, между концом берлинской доцентуры и возобновлением процесса в Тегеле. В противовес этому мною будут приведены два примера из более позднего времени, которые оспаривают отдельный характер книги «Следуя Христу», настаивая на последовательности.

Тимо Райнер Петерс под программным заголовком «Наличие политического в богословии Дитриха Бонхёффера» (Мюнхен/Майнц, 1976) прежде всего указывает на то, что «критическая теология Бонхёффера и его этические фрагменты против нацизма», как и вообще «его церковные, церковно-политические и политические воззрения», не могут быть отторгнутыми друг от друга (с.44 и след.):

«Царящая в книге «Следуя Христу» атмосфера отвержения мира непосредственно связана с социально-политическими обстоятельствами, сложившимися начиная с 1932 года, способствовавшими обострению и радикализации позиции автора. Однако не стоит преувеличивать политической заостренности книги: намеки на действительность устранены или спрятаны за цитатами, и критика современности происходит внутри критики библейско-теологической, в ориентированной на Лютера, Кьеркегора и Барта интерпретации учения об искуплении» (57).

Петерс прав, когда говорит, что «оппозиционная Церковь последователей» никогда не мыслилась Бонхёффером аполитичной. В своей ранней работе («По ту сторону радикализма и компромисса»; см.: «Растраченное наследие», IBF, изд. Е.Фейль, 1979, с.94 и след.) он обобщает:

«Следование Христу для него… также церковная и политическая программа. Книга не описывает эту политику, но инспирирует и инициирует ее… Слегка затронутый в «Следуя Христу» вопрос о политической ответственности заключен в… мыслях о «превосходящей праведности»…

Тема ненасилия для него не только вопрос христианской ответственности перед лицом тоталитарных обстоятельств; в предвоенные годы он в своем ненасильственном сопротивлении становится собственно христианином» (с.103 и след.).

Райнер Штрунк, расставляя другие акценты (см: «Следование Христу. Воспоминание об одном евангелическом начинании»), выступает за последовательность богословского пути у Бонхёффера, прежде всего именно в «Следуя Христу». На фоне горьких истин 1933 года, на фоне Лондона и Финкенвальде, на фоне распространенных мечтаний о «настоящей народной Церкви», о теологическом обосновании «действительно немецкой проповеди Евангелия… вхождения Церкви в самые недра немецкой народности» (П.Альтхаус), книга Бонхёффера, по словам Штрунка, явилась первым подробным, принципиальным возражением подобным воззрениям (с.193).

Но помимо того, что «Следуя Христу» является «церковнополитическим ответом на создавшееся церковно-политическое положение… еще более важно, что книга стала богословским ответом на кризис христианства, который Бонхёффер вывел из данных церковноисторических обстоятельств» (с.202).

«Там, где Бонхёффер в своей книге «Следуя Христу» говорит о «мире», он отнюдь не становится на позицию аскетически-благочестивого отвержения мира, как считал Фейль в своей книге, посвященной Бонхёфферу. И как иначе он мог бы описать следование Христу, как не, выражаясь словами Лютера, «наступление на существо мира сего»? Следование Христу означает для Бонхёффера не спасение собственной души от обстоятельств этого мира, а скорее «протест» против обстоятельств мира сего, «ближний бой», в котором мир должен быть «положен на лопатки»…»

«Таким образом, «мир» в книге Бонхёффера вовсе не всеобщее, а напротив, почти нейтральное понятие… это пережитое и выстраданное душой человека всемирное зрелище… связанное с обмирщенной Церковью… тоталитарного «германизма» (с.205 и след.).

«Следуя Христу» приносит… разрыв с этим миром, отбрасывая его чары» (с.209).

Штрунк заключает:

«Я вижу достоинство исследований Бонхёффера прежде всего в двух его интенциях. Первая направлена вовнутрь и затрагивает болезненный и неизбежный вопрос о соответствии христианина идеалу христианской личности. Другая мысль направлена, так сказать вовне и затрагивает отношения христианина и Церкви с миром. Обозначая первую как «веру», а вторую как «ответственность», он видит их единство и возможность развития в следовании Христу» (с.211 и след.).