Андрей Кураев: Если Бог есть любовь...

Безличностное понимание Дао странно с точки зрения европейца, воспитанного на понимании Бога как Живой Личности и на Библии, которая утверждает, что Бог не только ускользает от людей, но еще и стремится приблизиться к ним как можно ближе.

Но еще более странна для европейца радикальная всеядность китайской кухни. Как известно, китайцы едят все, кроме того, что ядовито (вообще-то ядовитое кушать тоже можно – но только готовить его надо дольше). И змеи, и крысы, и насекомые сгодятся на китайской кухне. Но самое чуждое, на вкус европейца, блюдо китайской кулинарии – это мозг живой обезьянки. В китайском ресторанчике ты заказываешь некое блюдо с восточно-экзотическим названием (скажем – «Вдоль по Хуанхэ-матушке»). И тебе выносят живую обезьянку. Ее голову зажимают в специальных тисках, чтобы она не дергалась. Чтобы она не слишком верещала – по желанию клиента ее можно оглушить ударом молоточка по темени (ударить должен сам заказчик и потребитель этого яства), затем специальным ножичком вскрывается черепная крышка. И вот пожалуйста – вожделенный мозг примата открыт пред тобой. Что называется – «посолить по вкусу». И можно кушать…

Вы содрогаетесь? А почему? Ведь тигры в джунглях кушают обезьянок? А мы чем хуже? Если природа так устроена, что одна ее часть живет через пожирание другой – то почему мы не должны позволять себе то, что законом Дао дозволено тиграм? В чем отличие человека от тигра? И тигр – часть природы, и человек…

Здесь и проходит решительная граница между мировоззрением языческим и библейским. С точки зрения язычества человек – часть природы, микрокосмос. Человек – это «микрокосм», малый мир в мире большом – «макрокосмосе». Свящ. Павел Флоренский эту мысль выразил так: «человек – это сокращенный конспект мироздания». Действительно, ведь в человеке есть все, что есть в мире… «Само сердце – малый сосуд, но там есть все», – говорит преп. Макарий Египетский.

Но этого мало сказать о человеке. Византийские богословы утверждают кроме того, что человек скорее есть «макрокосм», помещенный в «микрокосм». Ибо хоть и действительно в человеке есть все, что есть в мире, но в нем еще есть и то, чего весь мир вместить не может и не имеет: образ Божий и Божественная благодать, благодатное Богосынство. «Смотри, – обращает наше внимание преп. Макарий Великий, – каковы небо, земля, солнце и луна: и не в них благоволил успокоиться Господь, а только в человеке. Поэтому человек драгоценнее всех тварей, даже, осмелюсь сказать, не только видимых, но и невидимых, т.е. служебных духов.»

Св. Григорий Нисский также вступает в полемику с язычниками по этому вопросу: «Язычники говорили: человек есть маленький мир (mikron kosmon), составленный из тех же стихий, что и всё. Но громким этим именем воздавая хвалу человеческой природе, они сами не заметили, что почтили человека свойствами комара и мыши. Ведь и комар с мышью суть слияние тех же четырех стихий… Что ж великого в этом – почитать человека подобием мира? И это когда небо преходит, земля изменяется, а все содержимое их преходит вместе с ними, когда преходит содержащее? Но в чем же, по церковному слову, величие человека? Не в подобии тварному миру, но в том, чтобы быть по образу природы Сотворшего» (Об устроении человека, 16). Посему и советует свт. Василий Великий: «Убегай бредней угрюмых философов, которые не стыдятся почитать свою душу и душу пса однородными между собою».

Для свт. Григорий Богослова «Человек – великий мир в малом». И точно так же будет говорить спустя тысячу лет свт. Григорий Палама: «Человек – это большой мир в малом, является средоточием воедино всего существующего, возглавлением творений Божиих». В этом величайший православный оптимист (а разве не предельный оптимизм – убежденность свт. Григория Паламы в том, что мы можем прикоснуться к самому Богу, к Его нетварному Свету?!) единодушен с самым большим пессимистом Ветхого Завета – Экклезиастом. «Все соделал Он прекрасным и вложил мир в сердце их», – говорит Экклезиаст о вселенной (мир – евр. olam, полнота мироздания; греч. sumpanta ton aiwna – совокупность веков, миров, эонов), вложенной в сердце каждого человека (Эккл. 3,11).

Человек объемлет собою мир потому, что не все в человеке объяснимо из законов того мироздания, в которое погружено наше тело и низшая психика. Человек лишь отчасти – в мире, но он и изъят из контекста мира, он сверхмирен. Странный, недоказуемый тезис? Ну, почему же недоказуемый? Смотрите, основной закон мироздания – это принцип детерминизма. Все события в мире соединены причинно-следственными связями, и ничего в нем не происходит без надлежащих причин, с необходимостью вызывающих к бытию свои следствия. Но человек хотя бы порой бывает свободен. И, значит, человек, живя в мире, не подчиняется его основному закону, то есть обладает статусом экстерриториальности. Ничто в мире не может действовать свободно, а человек – может. Значит, человек есть нечто большее, чем мир.