Николай Ведерников - Быть священником вчера и сегодня (сборник)

Если он пойдет к священнику и будет такое путевождение, то задача пастыря уже смотреть, в каком он состоянии. Человек может быть на очень ранней стадии. Но главное, чтобы было доверие к священнику. Это первое условие. Иногда человек ищет какой-то команды, какого-то приказа: делай так-то или эдак. Но чаще – бережного, дружеского и очень внимательного отношения к своей душе. Он ищет именно такого священника, который может с сочувствием выслушать всё, до мельчайших подробностей, проследить вместе с ним весь его жизненный путь. И мягко может подсказать: «С этой дорожки не сворачивай, но возьми немножко вправо». Священнику нужно уметь подсказать так чутко, чтобы человек мог увидеть любовь Божию к нему.

Человек может ходить к одному, потом к другому, третьему, четвертому священнику; и выберет себе такого, который действительно будет относиться с любовью и вниманием. Священник обязательно будет расспрашивать: «Как ты себя чувствуешь, что у тебя на душе, в каком состоянии сейчас, веруешь ли до конца? Или еще полу-веришь?»

И может сказать: «Я тебя не осуждаю за это, я тебе дам почитать такую-то книгу; а если хочешь – можешь опытно приобщиться к нашей молитве. Ты еще не молишься – ну хорошо, пока нет; но ты побудь в храме хоть немножко, посмотри, почувствуй благодатную атмосферу храма… Не стой всю службу, а хотя бы часть побудь». Если священник чуткий, то он всегда подскажет какие-то минимальные вещи; и человеку это будет приятно и радостно. Священник должен наблюдать за развитием души человека, который еще только встал на путь к Богу.

Однако бывает и так, что не находят духовника, хотя ищут долго. В каком-то состоянии человека это может быть еще рано; человек не осознал до конца и только находится во внутреннем поиске.

Но главное, чтобы человек именно хотел хотеть, потому что без хотения нет спасения; спасение зависит от нашего желания. А желание рождает решимость. Ведь когда он придет к духовнику, это уже серьезный шаг, значит, он уже захотел получить наставление, руководство к действию. Пусть какое-то начальное, примитивное, как в первом классе или нулевом, но он хочет начать какие-то действия, направленные к собственному возрастанию.

Путь к Богу очень непрост. Нужно только не оттолкнуть, не заградить, не заслонить. Случается, что человек идет к Богу, а потом видит, допустим, что христианин, а как-то не по вере живет. Чувствуется, что говорит одно, а живет по-другому, как фарисеи, которые говорили правильно, а действовали совершенно наоборот. Задача состоит в том, чтобы не было заслона на пути, чтобы такому человеку никто не заграждал путь, а расчищал ему дорожку, помогал идти. Священнику нужно указать: сейчас спокойно иди туда сам, а здесь мы тебя поддержим. Должна быть проявлена любовь к человеку, и это то, чего не хватает у всех нас.

Вообще часто на духовном пути в наше время мало бывает проявлено любви к новоначальному.

К сожалению, и формальность бывает, и сухость, всё то, из-за чего именно хулится имя Божие у язычников (см. Рим. 2, 24), как сказано у Апостола. Это страшно, когда люди отвращаются от веры из-за знакомства с христианами, которые ведут себя иначе, чем провозглашают. Но верить надо в Божий Промысл и молиться друг за друга. Священник всегда в молитвах поминает того, кто приходит к нему, потому что знает, что человеческие силы слабы. Пастырь должен очень ответственно относиться к тому, что скажет своему подопечному, чтобы не оттолкнуть его. Нужно исключительно бережное отношение, особое. Трудно бывает определить, действительно ли человек искренно что-то хочет, а не так, по настроению: нахлынуло, и он идет; а потом охлаждение. Священник должен обладать особой чуткостью, к тому же в каждом отдельном случае всё по-разному бывает. Это очень трудный путь.

Человек только что приходит к вере, он еще далек от Церкви, часто его интересуют более внешние вещи, какие-то, обрядовые моменты, и это совсем не порок. У меня лично так было. В детстве меня волновали предметы: кадило, облачения; нравился запах ладана, даже Причастие, к которому меня начали водить рано, сам цвет Причастия меня привлекал – то есть все атрибуты внешней церковной, обрядовой стороны. Мне было радостно видеть и воспринимать эту внешнюю сторону церковной жизни. В этом нет ничего страшного; от внешнего идут к внутреннему, это естественно и прекрасно. Человек как будто уверовал, пришел в храм, и его привлекают иконы, мерцание лампадок, красивые облачения, открытие Царских врат, торжественные моменты богослужения. Если он музыкален, он воспринимает хоровое пение – во всяком случае, внешняя сторона может его захватить. Потом он еще раз захочет прийти в храм; и через внешнее постепенно обратиться к внутреннему; так что это вполне можно приветствовать. Но чтобы человек не застрял на внешнем, надо постепенно раскрывать смысл совершаемого, объяснять – если человек потянулся душой и интересуется, что это значит, как и почему это происходит – надо ему в простой форме отвечать на какие-то вопросы.