Бахаулла - Семь долин и Четыре долины

И еще много есть мудростей в сновидении, достойных исследования, кои могут быть познаны в их истинных началах лишь обитателями сей долины. Во-первых, что такое сей мир, где без помощи ока и уха, десницы и языка человек заставляет их служить себе? Во-вторых, как получается, что во внешнем мире ты наблюдаешь сегодня последствия видения, привидившегося тебе в мире сна лет десять назад? Поразмысли над различиями между сими двумя мирами и тайны, кои они скрывают, дабы ты мог постичь Божественные доказательства и небесные откровения и вступить в пределы святости.

Всевышний Бог поместил сии знамения в самом человеке, дабы философы не могли отрицать таинств иной жизни или преуменьшать то, что было обетовано. Ибо иные руководствуются рассудком и отрицают рассудку недоступное, и все же слабые умы никогда не поймут того, о чем мы толкуем; только Высший Божественный Разум может сие постичь:

Можно ли слабым рассудком Коран охватить? Может ли Феникса спутать паучья нить? (52).

Все названные состояния можно наблюдать в Долине Удивления, где путник во всякое мгновение желает большего и не пресыщается. Так, Господин Первых и Последних, изъясняя степени созерцания и выражая удивление, сказал: "Господи, умножь изумление мое пред Тобою!" Также помысли о совершенстве сотворения человека и о том, что все ступени и состояния в свернутом виде сокрыты внутри него.

Зачем ты мнишь, что ты - малый сосуд? Ведь в тебе свернут великий мир (53). Оттого мы должны трудиться, дабы уничтожить скотское состояние и вывести на свет понятие человечности.

Так и Лукман, что испил из ручья мудрости и вкусил от воды милости, изъяснял сыну своему Натану ступени воскрешения и смерти, приводя сновидение как свидетельство и пример. Мы упоминаем здесь об этом, дабы через ничтожного Слугу сего сохранилась память о юноше из школы Божественного Единства и о старце, искусном в наставлениях и причастном Совершенной Истине. Он сказал: "Сынок, если ты можешь не спать, значит, ты можешь не умирать. А если можно однажды не встать ото сна, значит, можно не восстать и после кончины".

О друг, сердце есть обитель вечных таинств, да не превратишь ты его в обиталище зыбких мечтаний; не расточай сокровище бесценной жизни своей на увлечения сего быстротекущего мира. Ты пришел из мира святости, да не привяжешься ты сердцем твоим к земле; ты пребываешь при дворе близости, да не предпочтешь ты родину праха.

Итак, нет конца описанию сих ступеней, но злодеяния людей земли отбили у сего Слуги желанье продолжать. Нет мочи дале продолжать рассказ, а посему прошу: простите нас! (54).

Перо стенает, чернила льют слезы и по реке (55) сердца движутся кровавые волны. "Вовек не постигнет нас ничто, кроме того, что начертал нам Бог" (56). Мир тому, кто следует прямым путем! После восхода на горние вершины удивления странник вступает в

ДОЛИНУ ИСТИННОЙ БЕДНОСТИ И ПОЛНОГО УНИЧТОЖЕНИЯ.

Сия стоянка есть уничтожение личного и пребывание в Боге, бедность в личном и богатство в Желанном. Бедность, о коей здесь идет речь, означает нестяжание вещей тварного мира и богатство в вещах мира Божьего. Ибо стоит истинному любящему и верному другу достичь присутствия Возлюбленного, как искры от красоты Возлюбленного и жар от сердца любящего воспалят пламя и сожгут все покровы и пелены. О да, все, чем он владеет, - от сердца до кожи - займется огнем, в коем не уцелеет ничего, кроме Друга.

Если явлены свойства Предвечного ныне, Значит, сжег Моисей все свойства земные (57).

Достигший здешней стоянки очищен от всего, что принадлежит миру сему. Вот почему не имеет никакого значения, если выяснится, что достигшие моря Его присутствия не владеют ничем из бренных вещей тленного мира, будь то внешнее богатство или частные мнения. Ибо любое имущество тварных существ ограничено их собственными пределами, а то, чем обладает Истинный, освящено превыше сего; дабы понять смысл этого речения, его надобно глубоко обдумать. "Ведь праведники пьют из кубка, в который добавлено из источника камфары" (58). Если узнаем, что понимать под "камфарой", то и подлинный смысл станет ясен. Стоянка сия - та, о чьей бедности сказано: "Бедность есть Моя слава" (59). У бедности внутренней и внешней много разрядов и много значений, о коих Я полагаю неуместным здесь упоминать; посему Я приберег их для другого раза, если захочет Бог и повелит судьба.

На сей стоянке уничтожено влияние всех вещей на странника, а на небосклоне вечности восстает из тьмы Божественный Лик и становится явным смысл речения "Всякая вещь на земле исчезнет, кроме лика Господа твоего" (60).