Алексей Прохоров - Человек

Если же вторжение извне повреждает регулирующие механизмы клеток, они неправильно растут, быстрее делятся. Нарушается работа ферментов, ответственных за нормальное дыхание клеток, бесконтрольно работают энергетические машины, и процесс синтеза белка обгоняет подготовительный процесс. Теряется способность клеток склеиваться. Они становятся подвижными, неуправляемыми... Наступивший хаос выливается в раковую опухоль. Потому и трудно одолеть эту болезнь, что строение клетки все еще является белым пятном на картах науки.

Конечно, пятно это уменьшается в деталях, а в общем оно катастрофически увеличивается, превращаясь в туманность очередной микрогалактики тайн, где каждая деталь, вчера еще видевшаяся крохотной точкой, сегодня становится сложнейшей структурой.

Исчерпаются возможности электронного микроскопа, и опять прервутся исследования на самом интересном этапе. Изобретут потом какой-нибудь х-онный микроскоп, и каждая рибосома, каждая центросома позовут нас в неведомую даль своей неисчерпаемой разумной бездны.

И каждый новый успешный шаг вперед по пути исследования обогатит нас новыми сведениями и, в то же время, уведет дальше и дальше от общего представления микроскопа, посмотрит на сотрудника и подумает:

«Где я только что был! В другой стране - в клетке. И таких стран в каждом из нас 130 триллионов».

Кто-то назвал человека клеточным государством со 130 триллионами жителей-клеток. И каждая клетка - снова микространа.

На вопрос писателя Н. Атарова: за триста лет приблизились ли мы хоть сколько-нибудь к постижению человека, Щедровицкий ответил (за круглым столом):

«В деталях - да, но что касается общего взгляда, то, как это ни странно, мы даже отдалились от ясности».

Уместно вспомнить слова одного из биологов: «В одной клетке человеческого организма содержится информации больше, чем во всех лабораториях мира».

Да, сложна клетка по своей структуре и наши знания о ней ограничены техническими возможностями. Но еще непонятней вопрос связей клеток меж собой. Какая сила объединяет их в многомиллиардные коллективы - органы, занятые выпуском одной продукции? Каким образом эти коллективы осуществляют и регулируют связи меж собой, подчиняясь единой задаче жизни?

Трудно представить себе, что в нашем спокойном на вид теле кинит такая бурная жизнь. В одном только мозге действует одновременно четырнадцать миллиардов микропредприятий - клеток. Закроешь уши руками и слышишь отдаленный гул, как бы расположенного вдали громадного комбината с бесчисленными цехами, со множеством поточных линий, и сквозь этот гул прослушиваются мерные удары сердечного молота.

Итак, наша экскурсия в наиболее загадочные области человеческого тела подходит к концу, но мы не удовлетворены, нам чего-то недостает. До сих пор наш маршрут проходил индустриальными районами в бесконечном ритме будней с их процессами, реакциями, связями. И во всем мы видели идеальный порядок, угадывалось чье-то незримое руководство, обеспечивающее бесперебойную деятельность всех органов.

Невольно возникает вопрос: кто может разобраться в этой сложнейшей схеме, в астрономической цифре действующих одновременно аппаратов? Кому по плечу руководить столь гигантским предприятием?

Да, мы не были еще в столице нашего организма - в мозге.

Это главное управление нашего организма. Средоточие различных отделов и ведомств, ответственных за работу органов, за внешний вид тела, за синтез информации, поступающей из внешнего и внутреннего миров, за иммунологическую готовность организма и т.д.

Сюда от всех участков тела протянуты нити нервных волокон, по которым мчится поток «будничной» информации, мчатся телеграммы-молнии о каком-либо ЧП, следуют команды центра органам. Благодаря такой густой сети нервных волокон мы чувствуем прикосновение к любой части тела, отличаем прикосновение от удара, реагируем на изменение в окружающей нас среде.

Простое видение движущегося предмета раскладывается на ряд простейших деталей, выполняемых группами клеток. Одни видят только форму предмета, другие - цвет, третья группа - движение, четвертая объединяет это все в законченную картину движущегося предмета.

Немного истории. Полтора килограмма серо-белого вещества давно уже приковали к себе внимание исследователей.