Валентин Свенцицкий - Диалоги

И в другом письме ей же: "Вчера или 3-го дня о. М. сказал, что ты там все пляшешь. Я ему советовал указать тебе басню Крылова "Стрекоза и муравей". К тебе она подходит. Та тоже любила масленицу и не жаловала поста -- все плясала. Говорю это не в укор тебе, а чтобы ты знала настоящее положение вещей и при случае не теряла головы"...

И еще: "Экая ты подозрительная! Опять взвела на меня клевету, будто я не доволен тобою. Да хоть бы ты и действительно увлеклась кем-нибудь, да как же я тебя не прощу? сам грешный человек. А ты даже и не увлеклась, а так просто, подружилась. Ну и Бог простит тебя, и я прощаю".

Требовал ли он от этой мирской девушки, чтобы она "сразу" отказалась от всего? Напротив, он и самую мысль о таком "немедленном" изменении жизни отгонял от нее, как мысль вражескую. "Но вижу ты желаешь, --пишет ей старец, -- бросив модные со шпорами башмаки и бальное платье, сию же минуту сделаться святою, преподобною, сразу просветлеть. Нет, матушка, в деле духовном так не бывает. Тут на первом плане стоит терпение, за ним еще терпение, и, наконец, все это венчает опять-таки терпение" (Иеросх. Анатолий).

Вот голос истинного православия. Вот как старчество понимало процесс духовного перерождения человека. И это была не теория, а сама жизнь. Через пять лет после этих писем оптинский старец пишет той же девушке поздравление со вступлением на иноческий путь, в котором уже нет ничего ни о модных ботинках, ни о бальных платьях, а говорится: "Читай непременно каждый день Авву Дорофея или Иоанна Лествичника, в сих книгах великая сокровищница уроков для духовной жизни. И если будешь идти указанным ими путем по силе своей -- верь, не погибнешь и наследуешь Царство (небесное) вечное".

Неизвестный. Значит, вопрос переносится на внутреннее возрастание. Внешние ограничения -- это отчасти помощь для этого возрастания, отчасти -следствие его?

Духовник. Совершенно верно.

Неизвестный. Что же содействует этому возрастанию в положительном, а не в ограниченном смысле?

Духовник. Я уже сказал тебе: покаяние, частое причащение. К этому надо прибавить молитву, пост и внутреннюю брань.

Неизвестный. Скажи об этом подробнее.

Духовник. Мы уже говорили с тобой о молитве и о посте, когда говорили о монашестве. Но теперь нам надлежит рассмотреть молитвенное делание применительно к вопросу, который поставил ты: что тебе даст молитва в оцерковлении твоей жизни и как тебе подойти к ее научению? Молитву называют "художеством духовным". И воистину -- это художество, требующее долгого и терпеливого научения. Молитва, как молитвенное настроение, бывает у всякого. Но иное дело стяжать молитву как постоянное и привычное духовное состояние.

В молитве, как и вообще в жизни духовной, подвиги человеческие необходимы, но без Благодати Божией они ничто. Путь молитвенный с особою полнотою раскрыт в творениях великих молитвенников и подвижников с древнейших времен. Следуя указаниям их, не собьешься с дороги. Но многих смущает здесь особенность внешних условий, в которых протекает духовная жизнь в миру. Молитва, о которой говорится у святых Отцов, была в уединении, в тиши, а не в ужасающей сутолоке современной жизни, и дело молитвы в миру начинает казаться невозможным. Да, несомненно, есть свои трудности, зависящие от особенностей этих внешних условий. Но молитва в миру и возможна и необходима, потому что без нее нельзя создать невидимый монастырь, потому что она ограждает и утверждает духовную жизнь: твоя комната не станет келией, пока не будет в ней молитвы, и ты в шумном городе не будешь чувствовать себя как за монастырской стеной, пока молитва не вселится в твое сердце. Учиться молитве, прожив без молитвы почти всю свою жизнь, -- дело особенно трудное, потому что приходится человеку как бы учиться ходить, чувствуя себя взрослым. Но это чувство не должно смущать. Как может младенец в вере. сдв.1 начавший жить духовной жизнью, сразу пойти, как взрослый, по пути молитвенного делания? Конечно, ему надо поучиться. Молитва -- это то, что в жизни твоей "не от мира сего". И потому, как только ты начнешь молиться, мир станет для тебя внешним. Молитва и все в душе твоей, что связано с ней, это будет одно. А мир со всеми мирскими делами -- это другое. И чем глубже ты будешь отдаваться молитве, тем глубже будет проходить грань между твоею внутреннею жизнью и миром, и тем выше и непроницаемей будут подыматься стены незримого монастыря.

Неизвестный. Но я даже представить себе не могу, как взяться за это дело. Как молиться? Прочитывать молитвы, которые знаешь? Но уложится ли в эти чужие славянские слова то, что явится в душе, похожее на молитву? Или, может быть, надо молиться своими словами? Но как с такими реальными житейскими словами обращаться к Богу, бытие которого готов признать, но которого еще совершенно не научился чувствовать. Может быть, надо воображать Его образно и делать более реальным при помощи воображения? Разъясни мне все это.