Владимир Легойда - Мешают ли джинсы спасению. Опыт современной апологетики

Аристотель утверждает неравенство полов, замечая, что «мужчина по своей природе… более призван к руководству, чем женщина» 69. Причиной того, по Аристотелю, является сущностная разница между полами, которая предполагает большую значимость мужчины, чем женщины 70: «…есть ли у них (женщин. – В.Л.) добродетели, должна ли женщина быть скромной, мужественной и справедливой?.. И если обоим этим существам должно быть свойственно совершенство, то почему одно из них предназначено раз и навсегда властвовать, а другое – быть в подчинении? И это отличие не может основываться на большей или меньшей степени совершенства, присущего тому и другому существу, так как сами понятия «быть в подчинении» и «властвовать» отличаются одно от другого в качественном, а не количественном отношении» 71. Иными словами, мужчина не просто сильнее, умнее и т. д., он качественно лучше, поэтому его природа а priori предназначена для того, чтобы властвовать, тогда как природа женщины побуждает ее подчиняться. В заключение данного сравнительного анализа Аристотель цитирует трагика Софокла: «И, например, слова поэта о женщине: “Убором женщине молчание служит” – в одинаковой степени должны быть приложимы ко всем женщинам вообще, но к мужчине они уже не подходят» 72.

Такое отношение к женщине, а также постоянное пребывание мужчин в исключительно мужском обществе породило еще одну особенность греческой культуры – широко распространившийся гомосексуализм, высокая степень развития которого несколько непривычна даже в наше время. Подлинной, действительно благородной любовью греки считали лишь любовь мужчины к мужчине. О ней писали греческие авторы, ее воспевали греческие поэты. Женщина же предназначена лишь для рождения детей и ухода за мужчиной, но никак не для любви. Поэтической, высокой, красивой может быть лишь мужская любовь. Чтобы убедиться в том, что греки действительно так считали, достаточно прочесть диалог Платона «Пир». «Я, – говорит один из участников диалога, Федр, – по крайней мере, не знаю большего блага для юноши, чем достойный влюбленный, а для влюбленного – чем достойный возлюбленный» 73. Другой участник диалога, Павсаний, отделяя «Афродиту пошлую» от «Афродиты небесной», заявляет следующее: «…Эрот Афродиты пошлой поистине пошл и способен на что угодно; это как раз та любовь, которой любят люди ничтожные. А такие люди любят, во-первых, женщин не меньше, чем мужчин… Эрот же Афродиты небесной восходит к богине, которая, во-первых, причастна только к мужскому началу, но никак не к женскому, отдавая предпочтение тому, что сильней от природы и наделено большим умом» 74. Итак, любовь к женщине пошла, такое чувство могут испытывать лишь люди ничтожные, считали греки.

Греческий гомосексуализм был важной составной частью всей греческой культуры, в особенности греческого воспитания. Считалась вполне нормальной «любовь» между взрослым мужчиной и юношей 15–18 лет: именно в таких отношениях молодой человек получал воспитание, а педофилия рассматривалась как самая совершенная, самая прекрасная форма образования 75. Сегодня для большинства из нас все это звучит дико, хотя мы редко задумываемся о том, что наше отношение есть следствие проникновения христианских ценностей в культуру. Будучи глубоко семейной религией, христианство сформировало новые семейные ценности. А правильнее сказать, семейные ценности как таковые, ведь в эллинской культуре все обстоял о совсем не так просто: женщина в силу своего бесправного положения теряла власть над ребенком после того, как ему исполнялось 7 лет, отец всегда был занят более важными делами, чем возня с детьми, школа (образование), традиционно воспринимающаяся сегодня как второй после семьи образовательный элемент, для греков таковой не являлась. Греческий гомосексуализм есть трагедия непознанной тайны пола, трагедия неверно понятой природы человека, трагедия бесплодной любви, неспособной ничего произвести на свет.

В античной культуре не было даже оснований для будущего изменения положения, так как время греки и римляне представляли себе циклическим, все повторялось, изменения не приветствовались. Необходима была «культурная революция» для того, чтобы не только мужчина, но и женщина смогла бы взглянуть на себя как на человека. Таким образом, красивая легенда Платона об андрогине (двуполом существе, которое когда-то разделили на две половинки) не могла реализоваться: половинки не могли соединиться. Тайна пола оставалась нераскрытой…