Порфирий Кавсокаливит - Поучения

Когда Бог дает нам дар смирения, тогда мы все видим, все ощущаем, тогда Им живем очень явственно. Когда нет у нас смирения, тогда не видим ничего. И напротив, когда удостоимся святого смирения, тогда видим все, радуемся всему. Тогда мы живем Богом, внутри нас рай, которым является Сам Христос.

Я вам расскажу кое — что, — вдруг начал Старец, — не знаю, читали ли вы это в «Патерике»… В этом повествовании указывается на промысел Божий и силу молитвы старца.

Один старец послал своего послушника, Паисия, на работу вдали от наливы. Тот шел, шел часами. Был полдень. Солнце палило. Он увидел большую скалу, под которой была тень, подошел и лег отдохнуть в тени скалы и уснул. И когда он спал там или не спал, а был в состоянии дремоты, видит старца, который говорит ему:

— Паисий, Паисий, встань и уходи оттуда!

Услышав, что старец громко зовет его, он встал и удалился. Только он сделал пять — шесть шагов, как раздался грохот, и он увидел, как обрушилась скала. Она бы его размозжила и не оставила бы целой ни косточки. Старец был очень далеко от Паисия, но видел его…

Вот промысел Божий. Слова Господни подтверждаются: Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змеи;

и если что смертоносное выпьют, не повредит им; вложат рут на больных, и они будут здоровы

(Мк. 16,17–18).

Мы можем подумать и сказать:

— Боже мой, Ты везде присутствуешь и все видишь, где бы я ни был. Ты с любовью следишь за каждым моим шагом.

Будем повторять с Давидом: Камо пойду от Духа Твоего, и от лица Твоего камо бежу? Аще взыду на небо. Ты тамо еси: аще сниду во ад, тамо еси: аще возму криле мои рано, и вселюся в последних моря: И тамо бо рука Твоя наставит мя, и удержит мя дес — ница Твоя (Пс. 138. 7–10).

Одного знания, конечно, не достаточно. Но это великое укрепление и утешение, когда мы верим в это, живем и проникаемся этим.

Однажды, когда находился в Каллисии у Старца, ему сказали, что в Афинах устраивается вечер, на котором будет выступать один святогорский игумен. Отец Порфирий сказал мне, что он очень хочет вздохнуть святогорским воздухом, имея в виду предстоящее выступление. На машине одного друга Старца мы по улице Асклипия добрались до храма Святителя Николая, где проводилось собрание.

Зал был переполнен, и главным образом студентами и студентками. Сначала выступил один богослов, который достаточно хорошо изложил святоотеческие взгляды на проблемы современности. Затем слово взял святогорский игумен, и духовное воодушевление в зале дошло до предела.

Когда он закончил, одному студенту пришла в голову мысль — попросить отца Порфирия, которого он увидел сидящим согбенно в уголке, сказать им несколько слов. Большинство собравшихся поддержало это предложение.

Геронда казалось находился в замешательстве, он сказал, что не выступает на народных собраниях, но «глас народа» вынуждает его говорить. Очень тихим, едва слышным в зале голосом он сказал: «Я не выступаю, но только молю Бога просветить моего послушника (имеется в виду выступавший игумен), чтобы Он дал ему слово». Однако слушатели не пожелали ограничиться этими его словами, и просили сказать что — нибудь еще.

Тогда отец Порфирий спросил: «О чем вы хотите, чтобы я вам сказал?» «Как мы сейчас можем проводить истинно христианскую жизнь?» — ответили собравшиеся. И Геронда очень медленно начал говорить: «Многие говорят, что христианская жизнь трудна и неприятна; но я считаю, что она легка и радостна, но при наличии двух вещей: смирения и любви». Слушатели, многие из которых делали записи в своих блокнотах, спросили:

«Как мы можем, Геронда, стяжать смирение и любовь?»

Тогда Старец стал говорить «в притчах», с присущим ему неподражаемым талантом рассказчика:

«Я расскажу вам, дети мои, одну историю. Некогда в горах жила одна пастушка, которая пасла овец. Целый день она трудилась заботясь о стаде, выгоняя его на пастбище, ведя на водопой, оберегая от диких зверей. Вечером она загоняла скот назад в овчарню, доила маток и оставляла до утра. Когда же наступала ночь, и ее родители засыпали, она, несмотря на сильную усталость, перебиралась через ограду загона и бежала в темноте, пробираясь среди скал и колючих кустов к заветному косогору, чтобы встретиться с пастухом, которого она любила.