Елена Романенко: Нил Сорский и традиции русского монашества

Шевырев подробно разобрал содержание, особенности формы и языка писаний преподобного Нила, отметил влияние творений святых Нила Синайского и Иоанна Кассиана Римлянина на сочинения сорского подвижника. Историк составил описание одного из подлинных агиографических сборников преподобного, скитских рукописей, сообщавших важные сведения о самом Ниле Сорском и его монастыре. Эти сведения он получил при изучении библиотеки Нило–Сорского скита, который посетил в 1847 г. во время путешествия в Кирилло–Белозерский монастырь.

В 1850 г. появилась его книга «Поездка в Кирилло–Белозерский монастырь», вторая часть которой — «Нило–Сорская пустынь» вышла отдельным оттиском [34] Шевырев С. П. Поездка в Кирилло–Белозерский монастырь в 1847 году. Нило–Сорская пустынь. Отдельный оттиск. М., 1850. . Характеристика, которую в своей книге Шевырев дал Нило–Сорской пустыни, показывает, чего искал он, предпринимая столь дальнее путешествие. Скит Нила Сорского профессор Московского университета назвал «нашей великой древней святыней» [35] Там же. С. 15. .

Спустя два столетия после дьяка Ивана Плешкова, написавшего «Повесть о Нило–Сорском ските», Шевырев сделал подробное и выразительное описание Нилова скита, показав, что изменилось в облике и укладе жизни древнего монастыря. Сведения, сообщенные им, важны для понимания истории храмового строительства, уникальной планировки Ниловой пустыни. Их дополнили другие русские путешественники и паломники: А. Н. Муравьев в книге «Русская Фиваида на Севере» (1855 г.), М. В. Толстой — в «Путевых письмах с Севера» (1868 г.), Ф. И. Тюменев — в очерке «Поездка в Нило–Сорскую пустынь» (1898 г.) [36] Толстой М. В. Путевые письма с Севера. М., 1868; Тюменев Ф. И. Поездка в Нило–Сорскую пустынь // Исторический вестник. СПб., 1898. № 10. Октябрь. С. 228–243. ·

Первый русский скит, образ его основателя — Нила Сорского вызывали наибольший интерес авторов этих очерков. «Благородная личность этого русского подвижника–идеалиста, представляющая собою один из наиболее светлых типов XV столетия, сама по себе внушает настолько уважения, что мы… сочли своим нравственным долгом посетить место подвигов преподобного и поклониться его гробнице», — писал известный любитель русской старины Ф. И. Тюменев, оставивший уникальные зарисовки Нило–Сорской пустыни [37] Тюменев Ф. И. Указ. соч. С. 228. (цикл его рисунков «По Руси» ныне хранится: РНБ. Ф. 796. № 271).

Сродни запискам путешественника и книга А. Н. Муравьева «Русская Фиваида на Севере», где описанию Нило–Сорской пустыни посвящена целая глава [38] Муравьев А. Н. Русская Фиваида на Севере. СПб., 1855. С. 285–294; С. 348–356. . Но значение этой книги выходит за рамки заметок путешественника. Описывая древние монастыри русского Севера, Муравьев выделил особую тенденцию русской духовной жизни XIV–XV вв. — стремление русских монахов к пустынножительству, «безмолвию» (исихии) и созерцанию по примеру древних пустынных отцов [39] Там же. С. 7–8. . Само возникновение Нилова скита в лесной «пустыни» на реке Соре поставлено логикой книги в русло этой традиции. Эта же мысль звучит и в очерках Н. Коноплева «Святые вологодского края» (1895 г.) [40] Коноплев Н. Святые Вологодского края // ЧОИДР 1895. Кн. 4. Отд. IV. С. 76–80, 94–95. . Автор отметил, что идеи созерцательного аскетизма были характерны для иноческой жизни Нила Сорского и Иннокентия (Охлябинина) еще до их паломничества на Афон. К концу XV в. эти аскетические воззрения уже успели распространиться на Руси. Наиболее сильно их влияние, по мнению исследователя, сказывалось на жизни Кирилло–Белозерского монастыря, где и начинали свой монашеский путь преподобные Нил и Иннокентий [41] Коноплев Н. Указ. соч. С. 77. .

Все выше названные работы стоят особняком в общем русле развития дореволюционной историографии. Их авторы интересовались Нилом Сорским прежде всего как православным подвижником и духовным писателем, поэтому эти исследования можно поставить в один ряд с работами церковных историков. Почти одновременно появляются «История русской словесности» (1860 г.) С. П. Шевырева и «Обзор русской духовной литературы» архиепископа Филарета (Гумилевского) (1859 г.). Эти исследования роднит не только название, но и круг поставленных проблем. Духовные писания Нила Сорского, их значение для русской словесности привлекали главное внимание авторов.

В своем обзоре архиепископ Филарет сделал попытку выявить все сочинения Нила Сорского: уже опубликованные, а также известные ему по рукописям. Кратко охарактеризовав творения Нила Сорского, архиепископ Филарет заключил: «Преимущественным предметом наставлений преподобного Нила служит сокровенная духовная жизнь» [42] Филарет (Гумилевский), еп. Обзор русской духовной литературы. СПб., 1859. С. 169. . Впоследствии основные сведения о Ниле Сорском и его писаниях архиепископ Филарет поместил в своей книге «Русские святые» (1862 г.), где так писал о Ниле Сорском: «Преп. Нил — великий отец русской церкви, по своему подвижничеству и наставлениям» [43] Филарет (Гумилевский), архиеп. Русские святые, чтимые всею Церковию или местно. Чернигов, 1865. Отд. 1. С. 439. .