Александр Немировский - Мифы и легенды народов мира. Библейские сказания и легенды

Сочетание синонимов «страх» и «ужас», скорее всего, не случайно. В хеттской поэзии это два божества, сопровождающие битвы. В гомеровском эпосе Страх и Ужас (в греческом звучании — Даймон и Фобос) носятся над бранным полем во время наиболее кровавых схваток троянцев с греками. В пользу предложенной параллели говорит и то место Библии, где Йахве обещает послать перед собой «свой Страх», что не поддается логическому истолкованию, если не исходить из того, что первоначально этот Страх мыслился как божество свиты Йахве, еще не ставшего единственным богом.

Это место с названием «Горькая» отождествляют с источником Бир–Хувара, расположенным в 10 км от побережья. Отсюда начинается наиболее удобный путь к горе Синай.

Этот оазис отождествляют с Вади–Герандель, где имеется множество источников.

Рефидим — по мнению исследователей, это оазис Фейран на Синайском полуострове, где земля отличается наибольшим плодородием.

Амалекитяне — кочевое арабское племя, владения которого граничили со страной Ханаан, считалось исконным врагом Израиля. Повествователь не сообщает, что могло заставить это племя совершить многодневный поход через пустыню, чтобы напасть на стан Израиля на Синайском полуострове.

Иисус — здесь впервые упомянут Иисус Навин, который станет преемником Моисея.

Хур — согласно Талмуду, сын Мириам и Калева.

Законы Моисея на протяжении всего Средневековья и нового времени до начала XX в. были единственным древним текстом законов всего передневосточного региона. С открытием кодекса законов Хаммурапи, известного книге Бытие под именем Амрафел, появилась возможность сопоставить два законодательства двух родственных по языку народов. Исследователи отыскали около двадцати четырех аналогий, касающихся сферы имущественных и семейных отношений. Возникло предположение, что законы Хаммурапи могли быть известны уже Аврааму, родившемуся в Вавилонии и жившему в стране Ханаан, подвластной вавилонским царям. Однако ныне полагают, что сходство между двумя памятниками объясняется общностью реалий жизни всего передневосточного региона. Само сходство невелико, поскольку израильское общество времени законодательства Моисея сохранило патриархальную организацию. Это было уже не кочевое, а оседлое общество, но ему было еще далеко до уровня общественных отношений времени царя Хаммурапи. Отсюда большая мягкость и человечность законов Моисея.

Бога в образе быка в те времена почитали во всем ближневосточном регионе, а также на островах Эгейского моря, ибо бык был воплощением мощи и плодородия. Здесь обличается идолопоклонство задним числом, ибо культ быка был уничтожен в Израильском царстве в ходе религиозной реформы царя Иосии.

Таким образом, колено Леви оказалось единственным, не запятнанным в грехе идолопоклонства, и Моисей использует его для наказания грешников. И с этого наказания начинается история его особой близости к Богу, которая раскрывается в последующем изложении.

В Книге Исход имя тестя Моисея — Итро.

Лук и чеснок — важные компоненты питания египтян и евреев.

Перелет перепелов через пустыни Палестины осуществлялся весной и осенью, когда они массами опускались на землю и охотники вылавливали их и высушивали на солнце впрок, как рыбу. Согласно Иосифу Флавию, перепела перелетали через море, лежащее между землями, то есть Средиземное море.

В Библии нет данных о женитьбе Моисея на кушитянке (эфиопке). Но Иосиф Флавий сохранил сведения о посещении Моисеем Куша и женитьбе его на царевне.

Сыны Знака (евр.) «исполин» — сказочный народ великанов.

Сравнение сыновей Израиля с саранчой дополняет их характеристику как народа пустыни, и притом народа многочисленного.

Глава отражает раннюю борьбу между племенами Израиля. Судьба мятежников должна была служить предупреждением всем, не признающим верховенства ставленников Йахве.

Шеол — подземный мир, местонахождение мертвых.

Это постановление, относящееся к обряду очищения, многие века считается самым загадочным в Библии. Ясна магия красного цвета, усиливаемая огнем и сожжением в нем красных вещей и растений. Но почему состав, очищающий от нечистоты, делает человека, его исполнявшего, ритуально нечистым?