Чжамгон Конгтрул - Светоч уверенности

В общих чертах прогрессирующий путь практики в колее трех названных Ян, или Колесниц, представляется следующим. Прежде всего вступивший развивает максимальное усилие во вскрытии и обнажении в сфере своего сознания собственных неврозов, созданных им же самим псевдосхем мировидения. Он учится видеть и принимать мир так, как он есть на самом деле. При этом однонаправленная устремленность внимания практиканта на исследовательскую работу с его же собственным сознанием, с заданной ему Учителем темой медитации приносит ощущение актуального человеческого достоинства. Второй этап характеризуется мягкостью, добротой, кротостью, позволяющими распространиться энергичности, которою должно поделиться со всеми иными живыми существами. И, наконец, в человеке раскрывается бесстрашие, чувство неизменной радости и всепроникающее интуитивное озарение, наполненные благоговением к Линии Преемственности Традиции и, прежде всего, к своему Коренному Гуру.

Учителя Ваджраяны, движимые безмерным состраданием ко всем существам, разработали неописуемое множество методических приемов для осуществления Тантрийского Пути. Чжамгон Конгтрул Ринпочэ сыграл решающую роль в сохранении этой многовековой духовной сокровищницы. Он был одним из лидеров тибетского ренессанса XIX века. Глубокий молитвенно-медитативный опыт, широта мировидения и разносторонняя деятельность как ученого и политика позволили ему обобщить разнообразные течения духовной жизни Тибетского Буддизма. Собрание его сочинений, «Пять Сокровищниц» (т. — мДзод-лнга), представляет уникальный компендиум, который и до сего дня остается актуальным опорным источником для проведения посвящении, передач и наставлении. В своей личном духовной практике Конгтрул Ринпочэ уделяет основное внимание важнейшему постулату Учения Будды об изначальном присутствии в душе каждого существа Пробуждающего Начала, Бодхичитты, и, соответственно, потенциальной Буддовости. Это завершающее Учение Будды, проповеданное в Третьем Повороте Колеса Дхармы, способно содействовать решению многих проблем нашего времени. Конгтрул Ринпочэ основал в Восточном Тибете множество ретритных центров-скитов. Наиболее замечательным из них был Кунзанг Дэчэн Одсал Линг, построенный на холме над знаменитым монастырем Пал-лунг, центром традиции Кагью в Каме. Ныне, продолжая начатую Чжамгон Конгтрулом деятельность, его преемник Лодро Чойкйи Сэнгэ, Третий Чжамгон Конг- трул, инициировал строительство ретритного центра в Непале для практики учеников, подготовившихся к трехлетнему полному ретриту, и строительство учебного и медитативного Центра Ригпай Дордже в Сарнатхе близ Бенареса. Этот Центр строится в память Его Святейшества Шестнадцатого Гьялва Кармапы Ранджун Ригпай Дордже, Коренного Гуру самого Чжамгон Конгтрула.

«Светоч Уверенности», одно из ранних сочинений нашего автора, стал доступен европейским буддистам после публикации в 1977 году английского одноименного перевода, выполненного Ю. Хансон под руководством и при содействии ее буддийских Учителей. Благодаря непосредственному общению с носителями Традиции, ей удалось полностью раскрыть содержание текста, собрать необходимые комментарии и превратить свою кандидатскую диссертацию в превосходный настольный учебник для последователей не только школы Карма-Кагью, но и других направлений Тибетского Буддизма. При сверке её перевода с тибетским текстом в русское издание внесены необходимые уточняющие дополнения (в квадратных скобках и в примечаниях) и приложения, которые позволят практикующим буддистам глубже усвоить «Четыре Основы».

Дополнительные сведения русскоязычный читатель может найти по списку «Рекомендуемая литература» в конце этой книги. В переводе по необходимости используются санскритские и тибетские термины (в тексте они отмечены соответственно как С. — ...и Т. —...), которым нет еще однозначного соответствия в русском языке. Если написание и произношение первых практически совпадают, то тибетские термины, во избежании путаницы, мы вынуждены приводить в форму русской транслитерации, поскольку их произношение резко отличается от написания, а система русской транскрипции для тибетского языка еще не разработана. Примером тому служит, хотя бы, произношение названия школы: Кагьюпа (лхаский диалект) и Каджудпа (северо-амдоскнй диалект). Обилие санскритской и тибетской терминологии в тексте не должно смущать читателей. Серьезно ищущий Пути духовного совершенствования обязан принять и использовать эту терминологию так же, как русскоязычный читатель принял множество заимствований из греческого, латыни и других европейских языков. Ненормативная лексика русских переводов буддийских текстов так же требует определенного внимания читателей. Отчасти она обусловлена стремлением передать атмосферу живой проповеди буддийских Учителей (Предисловие, раздел «Беседы с Учителями»), но главное — отсутствием разработанного единого языка переводов буддийских текстов. Сходная ситуация наблюдается и в христианской литературе, чему свидетельством служит появление в последние годы новых переводов канонической литературы и комментариев к ней. Ныне уже очевидно, что перевод всего буддийского Священного Писания, Трипитаки, будет выполнен и канонизирован прежде всего на английском языке. Однако, радикальное решение проблемы изучения Канона Северного Буддизма — это освоение тибетского языка.