Фауст Нумидийский - Ответ католику

Если ты спрашиваешь, почему мы не верим Моисею, то это из-за нашей любви и благоговения ко Христу. Самый безрассудный человек не может благосклонно относиться к тому, кто проклинает его отца. Так и мы отвращаемся от Моисея не столько из-за его хулы на всё человеческое и божеское, сколько из-за ужасного проклятия, которое он произносит на Христа, Сына Божьего, повешенного на дереве ради нашего спасения. Сделал это Моисей намеренно, или нет, – тебе виднее. В любом случае, он не может быть извинён или считаться достойным доверия. Его слова: проклят (пред Богом) всякий повешенный на дереве (Втор 21:23). Ты учишь меня верить этому человеку, хотя, если он был вдохновлён, он проклял Христа сознательно и намеренно, а если он сделал это по незнанию, то он не был пророком. Выбери любой ответ. Моисей не был пророком и, проклиная, по своему обыкновению, впал в грех хулы против Бога по неведению. Или он всё же был пророком и предвидел будущее, и по недоброжелательству к нашему спасению направил яд своего проклятия против Того, Кто должен был совершить это спасение на дереве. Тот, кто так оскорбляет Сына, не может видеть или знать Отца. Тот, кто не знает ничего о вознесении Сына, не может предсказать и Его прихода. Более того, следует учесть степень оскорбления, нанесённого этим проклятием. Ибо оно обвиняет всех праведников и мучеников, и страдальцев всякого рода, умерших так, как Пётр, Андрей и другие. Такое жестокое обвинение никогда не изошло бы от Моисея, если бы он был пророком и если бы, конечно, он не был лютым врагом всех этих страдальцев. Ибо он объявил их проклятыми не только людьми, но и Богом. Итак, какое благословение остаётся Христу, или Его апостолам, или нам, если нам случится быть распятыми за Христа? Это указывает на великое безрассудство Моисея и отсутствие какого либо пророческого вдохновения, ибо он не заметил, что люди бывают повешены на дереве по самым разным причинам: некоторые за свои преступления, а иные страдают ради Бога и из-за праведности. В своём безрассудстве он свалил всех вместе в кучу, без различия, под одно и то же проклятие; если бы у него был хоть какой-то разум, не говоря уже о вдохновении, если бы он хотел выбрать наказание крестом из всех остальных как особенно отвратительное, он сказал бы: проклят всякий виновный и нечестивый, повешенный на дереве. Это создало бы различие между виновным и невинным. И всё же даже это было бы неверным, поскольку злодея Христос забрал с Собою с креста в рай Своего Отца. Был ли Варавва, знаменитый разбойник, не повешенный на дереве, но отпущенный из темницы по требованию иудеев (Мф 27:26), более благословен, чем вор, с креста сопровождавший Христа на небо? Ещё там есть проклятие на человека, почитающего солнце и луну (Втор 17:3). Если по приказу языческого монарха меня будут принуждать поклоняться солнцу, и если от страха перед этим проклятием я откажусь, навлеку ли я на себя проклятие, если буду наказан распятием? Возможно, у Моисея была привычка проклинать всё доброе. Мы думаем о его осуждении не более, чем о брани старух. Так, мы находим его произносящим проклятие на всю молодёжь обоего пола, когда он говорит: Проклят всякий, кто не восставит семя в Израиле (Втор 25:5-10). Это прямо направлено против Иисуса, Который, если верить тебе, родился среди иудеев и не оставил семени, чтобы продолжить Свой род. Это также указывает на его учеников, неких из которых Он забрал от женщин, на которых они были женаты, а неким, бывшим холостыми, Он запретил жениться. Ты видишь, у нас есть хорошая причина выразить своё отвращение к дерзости, с которой Моисей изрыгает проклятия на Христа, на свет, на целомудрие, на всё божественное. Ты немногого добьёшься, различая повешение на дереве и распятие, как ты обычно пытаешься сделать в ходе апологии, ибо Павел отвергает подобное различение, когда говорит: Христос искупил нас от проклятия закона, сделавшись за нас проклятием — проклят всяк, висящий на дереве (Гал 3:13).

Почему мы не принимаем Ветхого Завета? Потому, что, когда сосуд полон, то, что наливают в него, не будет воспринято, но стечёт; и полный желудок извергает то, чего не может удержать. Так и иудеи, довольные Ветхим Заветом, отвергают Новый; и мы, принявшие Новый Завет от Христа, отвергаем Ветхий. Вы принимаете оба, поскольку лишь наполовину наполнены каждым, и один не дополняет, а повреждает другой. Ибо наполовину наполненный сосуд не дополняют чем-либо отличным по природе от того, что он уже содержит. Если в нём содержится вино, он должен быть дополнен вином; если мёд – мёдом; уксус – уксусом. Ибо наливать желчь в мёд, воду в вино или щёлок в уксус – не дополнение, а осквернение. Именно поэтому мы не принимаем Ветхий Завет. Наша Церковь, невеста Христова, бедная невеста богатого Жениха, довольствуется имуществом своего супруга и презирает богатства внешних любовников, и отвергает дары Ветхого Завета и его автора, и согласно своей природе принимает только письма своего Жениха. Мы оставляем Ветхий Завет твоей церкви, которая, подобна невесте, неверной своему жениху, наслаждающейся письмами и дарами другого. Этот повредивший твоё целомудрие любовник, бог евреев, на своих каменных скрижалях обещает тебе золото и серебро, изобилие пищи (Втор 8:7-9) и землю Ханаана (Исх 23:23). Такие низменные награды соблазнили тебя быть неверной Христу после всех богатых подарков, дарованных Им! Такими ухищрениями бог евреев овладел невестой Христовой! Ты должна знать, что ты обманута, и что эти обещания лживы. Этот бог пребывает в бедности и нищете и не может сделать, что обещает. Ибо если он не может дать эти вещи синагоге, которая повинуется ему во всём как рабыня, как может он даровать их вам, чужакам, горделиво сбросившим его ярмо со своей шеи? Продолжайте же, если уж начали, пришивайте новую заплату на ветхую одежду, наливайте новое вино в старые мехи, служите двум господам, не угождая ни одному, превращайте христианство в чудище, полулошадь и получеловека; но позвольте нам служить только Христу, довольствуясь Его бессмертными дарами и подражая Апостолу, сказавшему: Способность наша от Бога. Он дал нам способность быть служителями Нового Завета (2Кор 3:6). К богу евреев у нас нет интереса ни в чём; ибо ни он не может исполнить своих обещаний, ни мы не хотим, чтобы он смог. Свобода Христова сделала нас безразличными к обольщениям этого чужака. Этот образ отношения жены к своему мужу освящён Павлом, сказавшим: Замужняя женщина привязана законом к живому мужу; а если умрёт муж, она освобождается от закона замужества. Посему, если при живом муже выйдет за другого, называется прелюбодейцею; если же умрёт муж, она свободна от закона, и не будет прелюбодейцею, выйдя за другого мужа (Рим 7:2). Здесь он показывает, что есть духовное прелюбодеяние в соединении со Христом до отречения от законодателя и признания его, так сказать, мёртвым. Это относится прежде всего к уверовавшим во Христа иудеям, которые должны забыть своё былое суеверие. Мы, обратившиеся ко Христу от язычества, смотрим на бога евреев не просто как на мёртвого, но как на никогда не существовавшего, и не нуждаемся, чтобы нас учили забыть его. Еврей, когда уверует, будет считать Адонаи как бы мёртвым; язычник будет считать своего идола как бы мёртвым; и так со всем, что считалось священным до обращения. Тот, кто, оставив идолослужение, почитает и бога евреев, и Христа, подобен распутной женщине, которая после смерти мужа выходит замуж за двух других.