Стивен Протеро - Восемь религий, которые правят миром. Все об их соперничестве, сходстве и различиях

Разумеется, лишь немногие даосисты читают легенды о Бессмертных как программы своей дальнейшей жизни. Хотя официально принято считать, что бессмертным может стать каждый, только некоторые обычные даосисты воображают, что когда-нибудь смогут летать с вершины одной горы на другую. Вместо того, чтобы ставить перед собой высшую цель, физическое бессмертие, они надеются на более близкую цель благоденствия: крепкое здоровье, долгую жизнь, полноту сил и энергии. К счастью, многие методы, которыми пользовались потенциальные бессмертные, действительно приближают приверженцев даосизма к более достижимым целям. Значит, подобные методы предназначены не только для тех, кто рассчитывает слетать верхом на драконе на Луну.

Как и пантеон ориша в религии йоруба, сообщество даосских богов отличается поразительной громоздкостью, охватывает и людей, ставших богами, и обожествленные силы природы действиями, заметно напоминающими китайских императорских чиновников.

Во главе пантеона восседает небесный аналог китайского правителя – Нефритовый император, он же Повелитель небес. Существует также нечто вроде даосской троицы, составляющие которой упоминаются под разными именами в различные периоды и ассоциируются с тремя жизненными силами и тремя жизненными центрами человеческого организма. Самые популярные даосские божества – обожествленные люди, или Восемь Бессмертных, которых в настоящее время не только чтут в даосских храмах, но и упоминают в известных китайских легендах, сказках и других произведениях. Бессмертные считаются вестниками удачи, их изображения в Китае можно увидеть повсюду: «на подолах женской одежды, на занавесках над постелью, на храмовых воротах и крышах, на детских шапочках» 43. Бессмертные фигурируют в фильмах, передачах, книгах комиксов, видеоиграх. Опять-таки как католические святые или ориша религии йоруба, эти Восемь Бессмертных воспринимаются как покровители разных групп: Ли Тегуай («Железная клюка») покровительствует аптекарям; Цао Гоцзю – актерам; Лань Цайхэ – садоводам; старик Чжан Голао – пожилым людям; бессмертная женщина Хэ Сяньгу – лавочникам; Люй Дунбинь – цирюльникам; философ Хань Сянцзы – музыкантам; Чжунли Цюань – воинам. Популярны также боги домашнего очага, многим из них в

Китае поклонялись еще в глубокой древности. Наиболее видное место среди них занимает бог очага Цзао Цзюнь, известный на Западе благодаря роману американской писательницы китайского происхождения Эми Тан «Жена кухонного бога» (The Kitchen God’s Wife, 1991).

Резко контрастируя с патриархальным конфуцианством, этот пантеон вмещает столько богинь, что из всех мировых религий соперничать по их численности с ним может только индуизм. Главная из этих богинь – Сиван-му, или царица-мать Запада, олицетворяющая мистическую женственность, которую так высоко ценили даосы. Эта богиня помогает при сотворении, выполняет роль посредницы между небом и землей, расчищает путь к бессмертию, служит свахой, устраивая браки, помогает женщинам и отшельникам и близко знакома и с созиданием, и с разрушением. Помимо нее, в пантеон входят мать Лао-цзы, или святая мать-богиня; Доуму, которая, подобно Гуаньинь в буддизме, олицетворяет бесконечное милосердие; женщина из Х века, позднее обожествленная как Мацзу, покровительница моряков, рыбаков и купцов, и бессмертная женщина Хэ, единственная среди вездесущих Восьми Бессмертных.

В истории возвышения богов и богинь популярного даосизма ключевой датой является 142 год н. э., местом – пещера в сычуаньских горах, действующим лицом – конфуцианец по имени Чжан Даолин (жил в период между 34 и 156 годами). В молодости Чжан Даолин читал классические конфуцианские труды, но с возрастом его потянуло к предмету, которым эти труды пренебрегали, – долголетию. И он, как любой уважающий себя даос, отправился в горы, где погрузился в чтение классических даосских трактатов. Однажды «господин Лао», обожествленный Лао-цзы и воплощение Дао, явился к нему в горную пещеру. В легендарный момент ислама, также случившийся в пещере, Аллах обращался к Мухаммаду через посредника, ангела Джабраила (Джибрила). К Чжан Даолину «господин Лао» обратился напрямую. Лао-цзы научил Чжан Даолина пути Школы Небесных Наставников, разъяснил вопросы нравственности, медитации и медицины и объявил первым Небесным Наставником. Благодаря этой инициации Чжан Дао-лин обрел дар целителя. Он убедился, что добродетель – обязательный ингредиент в рецепте долголетия и что традиционные кровавые жертвоприношения духам предков следует заменить приношением овощей. В итоге Чжан Даолин написал свой труд – комментарии к «Дао дэ цзин», при этом понял, что Лао-цзы – не только божество, но и сам Дао. Таким образом Дао преобразился из обезличенного принципа в олицетворенное божество, а текстуальный даосизм Лао-цзы и Чжуан-цзы начал сливаться с богами и богинями распространенной китайской религии.