Нориюки Уэда - Далай-лама о главном

„Будда учил тому, что в итоге вы сами должны стать буддой. Когда-то сам Будда Шакьямуни был обычным человеком, вроде нас с вами.“

В течение этих шести лет он часто постился, но в конце концов осознал, что поста и других физических усилий недостаточно. Он понял, что должен использовать свой разум, и поэтому прекратил свои аскетические практики и вновь начал принимать пищу. Используя свой разум для развития мудрости, он впервые достиг просветления.

„Даже если мы не будем специально к этому стремиться, рано или поздно мы испытаем страдание и захотим прекратить его. Мы должны понять: чтобы избавиться от страдания, недостаточно аскезы – совершенно необходимо использовать человеческий разум для развития мудрости.“

Все учения Будды основаны на его собственном опыте. Во-первых, мы должны осознать страдание. Даже если мы не будем специально к этому стремиться, рано или поздно мы испытаем страдание и захотим прекратить его. Мы должны понять: чтобы избавиться от страдания, недостаточно аскезы – совершенно необходимо использовать человеческий разум для развития мудрости. Сам Будда учил, опираясь на собственный опыт, так что мы тоже должны начать с собственного опыта страдания.

Другие религиозные лидеры также говорят об этом. Например, Христу пришлось столкнуться с многочисленными испытаниями, с ужасными страданиями, и в конце концов он был распят на кресте. Но, как мне кажется, учение буддизма более точно и человечно в своём подходе к страданию.

В конце интервью Далай-ламу очень рассмешила одна из моих шуток. Он продолжал смеяться очень долго. Этот взрыв энергии стал подходящим завершением двухдневного интервью.

С начала интервью и до его завершения комната, в которой мы беседовали, была наполнена энергией – когда мы молча погружались в свои мысли, когда выражали гнев и возмущение, когда внимательно слушали друг друга и когда весело смеялись вместе. Слова заключения казались излишними. Все в комнате знали, что каждое мгновение нашего разговора было наполнено глубинным смыслом. Кроме того, все мы были уверены, что обязаны поделиться материалом нашей беседы, опубликовав его.

Встав, Далай-лама накинул мне на шею церемониальный шарф – ката – и благословил меня. Затем он взял меня за руку и проводил во внутренний двор, где мы сфотографировались.

Хотя стоял декабрь, во дворе, в чудесном саду, залитом солнечным светом, цвели несколько цветов. После двух дней усердного сосредоточения я был доволен нашей беседой и, шагая по саду с Далай-ламой, державшим меня за руку, ощущал блаженство. Когда мы фотографировались, он вновь взял мою руку и не отпускал до конца фотосессии, пока мы не вернулись внутрь.

«Мы с вами встретимся вновь», – произнёс Далай-лама, наконец отпуская мою руку в коридоре, где мы стояли, глядя на сад.

«Я хочу сделать из нашей беседы хорошую книгу, – сказал я. – А в следующем году я буду с нетерпением ждать Вашего визита в Японию».

«Хорошо! Спасибо!» – ответил Далай-лама. Он улыбнулся, повернулся и направился обратно в гостиную. Провожая его взглядом, я почувствовал огромную благодарность. Сам того не осознавая, я сложил ладони вместе и поклонился ему.

Дойдя до двери в гостиную, Далай-лама повернулся, сложил ладони вместе в прощальном жесте, улыбнулся и исчез в комнате. Хотя он уже удалился, я некоторое время стоял неподвижно со сложенными вместе ладонями.

Когда я вернулся в комнату для приёмов, меня ожидали переводчик Далай-ламы с английского геше Дордже Дамдул и его секретарь Тензин Таклха.

«Это было удивительное интервью. Я очень вам благодарен», – сказал я.

«Далай-ламе давно хотелось обсудить те вопросы, которые вы задавали, и те темы, на которые вы говорили. Поэтому он был так счастлив беседовать с вами», – ответил геше Дордже Дамдул тем же искренним тоном, каким говорил во время интервью.

Я пообещал, что мы встретимся вновь, и попрощался с ними. По дороге обратно в гостиницу я и мои спутники испытывали чувство глубокого удовлетворения.

«У Далай-ламы такое потрясающее лицо! Ни у кого в мире нет такого лица. И беседа получилась великолепной, в ней было так много энергии», – сказал господин Омура, мой фотограф, всё ещё взволнованный встречей. Эти слова восхищения, прозвучавшие из уст многоопытного фотографа, непрерывно путешествовавшего по Азии, снимавшего памятники, буддийские сюжеты и обычных людей и хорошо знакомого любому исследователю Азии, выражали наши общие чувства. Господин Омура оказался в Дели для другой фотосъемки и присоединился к нам, чтобы снимать интервью, в последний момент. Будучи опытным путешественником, исколесившим всю Азию, он нашёл для нас автомобиль, который не должен был сломаться ночью посреди дороги, лично купил тёплые одеяла, чтобы защитить нас от холода, и вообще выполнял в нашем путешествии роль божества-охранителя.