Митрополит Иерофей Влахос: Жизнь после смерти

С этим воззрением неразрывно связана и другая теория, что диавол – это орудие Божие в исполнении Его решения наказать человеческий род. Естественно, что при таких воззрениях и взглядах западное богословие не может истолковать цель воплощения Христова, которое явилось упразднением державы диавола и смерти, и не может правильно истолковать цель Таинств и всей церковной жизни.

Из святоотеческого учения, как мы уже говорили ранее, явно, что смерть – это не наказание Божие, а плод и результат греха Адама. Под определением «смерть» разумеется удаление и отлучение человека от Бога, являющегося настоящей жизнью. Таким образом, удаляющийся от жизни, от Бога, умерщвляет себя, умирает. В таком понимании первый, кто претерпел смерть и умерщвление, есть диавол. «Это умерщвление первым претерпел сатана, как праведно покинутый Богом за непокорность», – подчеркивает святитель Григорий Палама. Диавол умер и передал мертвость и человеку, потому что последний послушал его совета, не покорился Богу и потерял Его благодать [13].

Преподобный Максим Исповедник говорит, что когда мы затрагиваем смерть, то подразумеваем главным образом отлучение от Бога. Это отлучение происходит посредством греха, стало быть, центром смерти является грех. Через преступление заповеди Божией и удаление человека от Бога «последовала по необходимости и телесная смерть» [14].

В том же русле движется и преподобный Иоанн Дамаскин, подчеркивающий, что рождение всех людей происходит от Бога, а тление и его последствия, одним из которых является смерть, произошли от нашей собственной злобы. «Смерть произошла через человека, то есть через преступление Адама, равным образом также и остальные наказания». Так творение человека является делом творческой силы Божией, пребывание – это дело Его удерживающей силы и энергии, а правление – дело Его промыслительного действия. Смерть является результатом нашего собственного произволения и злобы, а не наказанием и действием Божиим [15].

Смерть, согласно преподобному Иоанну Дамаскину, вошла в мир «подобно тому, как какой-либо дикий и свирепый зверь, терзающий человеческую жизнь» [16]. Это прекрасный образ, который наглядно представляет действительность. Смерть уподобляется дикому и свирепому зверю, терзающему и уничтожающему человеческую жизнь. И действительно, все мы вкушаем эту свирепость в лице дорогих для нас людей.

Святитель Григорий Палама, центральный взгляд которого на это мы видели раньше, говорит об этом очень наглядно и с замечательной точностью. Когда Ева услышала совет лукавого диавола, она «увидела, предалась страсти, съела, умерла, привлекла мужа, соделала его общником и вкушения, и падения» [17].

Естественно, говоря о том, что Адам умер, мы понимаем это не так, что человеческая природа была уничтожена совершенно. Но так, что в начале он испытал духовную смерть, а впоследствии и телесную, не достигнув, конечно, небытия. Человек отделяется от Бога, испытывает потрясающие последствия, но не уничтожается полностью. Как характерно говорит нам о том преподобный Макарий Египетский: «Мы не говорим, что он погиб целиком, исчез и умер; он умер для Бога, а живет собственной природой» [18].

После согрешения Адама Бог по Своей великой любви и милосердию одел человека в кожаные ризы (см. Быт. 3, 21). В учении святых отцов мы видим, что эти кожаные ризы являются тлением и смертностью, вошедшими в тело человека после греха. Тление – это болезни, немощи и бедствия человеческой жизни, способ, посредством которого человек зачинается, носится в утробе и рождается, и, наконец, это шествие к смерти [19]. В действительности вся жизнь человека – это цепочка последовательных смертей, это одна долгая смерть [20].

Из уже сказанного нами доселе видно, что виновен в смерти не Бог, а грех, совершенный в раю прародителями по своему свободному выбору. Но из святоотеческого учения видно, что Бог по любви и человеколюбию попустил вход смерти в человеческое естество.

Поначалу мы скажем, что сразу после греха Адам мог умереть и телесно. Но Бог разрешил жить и после греха, «место покаяния подавая», то есть для того, чтобы была дана возможность покаяния и стяжания духовной жизни [21]. Таким образом, все несчастья, связанные с тленностью и смертностью, становятся поводом для того, чтобы возжелать горней жизни и стяжания общения с Богом.

Согласно Василию Великому, Бог попустил смерть, чтобы человек не остался навеки живым мертвецом [22]. Этот взгляд Церковь выразила в разрешительной молитве, читаемой архиереем в чине погребения. Между прочим там говорится: «И сего ради, да не зло безсмертным будет, человеколюбно повелел еси сложению, и смешению сему и неизреченному Твоему сему соединению, яко Бог отец наших, божественным повелением отделитися и разложитися» [23]. Так Бог, дабы зло не пребыло бессмертным и вечным, человеколюбно по Своей воле попустил разрушаться неизреченному союзу души и тела, то есть приходу смерти.