преподобный Федор Студит - Послания

Этого и еще большего, чем это, не оказывается в нашей жизни, а твоя жизнь – полна. Притом не одним распоряжением устраивается весь народ твой, и не всех лица и имена ты знаешь, и не каждого образ жизни тебе известен, но все весьма различно ведут свою жизнь. Ибо одни, может быть, возделывают землю, другие плавают по морям, иные занимаются скотоводством, иные ничего не делают, а иные занимаются промыслом, и долго было бы говорить о видимой деятельности каждого.

При всем этом какой, насколько великий нужен труд? Я думаю, невыразимый. Каков должен быть труд, борьба, подвиг, напряжение, забота, попечение, изнурение тела, скорбь души, утомление ума? Как управляющий кораблем во время великой бури и волнения морского бывает всецело бодрствующим и внимательным, не давая сна глазам своим, потому что немалой опасности подвергнется и от маленького недостатка опыта и внимания, – так правитель душ должен еще тщательнее и точнее знать дело предстоятельства, чтобы не быть потопленным в бездне погибели.

Поэтому, святейший, я скажу, как взывал великий апостол: кто изнемогает, с кем бы я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся (2 Кор.11:29)? И еще: для Иудеев я был как Иудей, для подзаконных как подзаконный, для чуждых закона – как чуждый закона, – не будучи чужд закона, но подзаконен Христу. Для всех я сделался всем, чтобы спасти, по крайней мере, некоторых (1 Кор.9:20–22). Вот таковы, по словам его, законы и правила епископства, как свидетельствуют и сами божественные Отцы наши. Впрочем, ты сам, читая и понимая учение святых и имея в руках своих богопереданные изречения, зачем требуешь чего – нибудь подобного от меня, бедного?

Я думаю, что епископ является начальником и подлежит ответственности за все действия подчиненных: это неумолкающий благовестник, проповедующий заповеди Божии, неусыпный глаз, наблюдающий за путями каждого из руководимых им, образ Христа, взирая на который следующие за ним устраивают жизнь свою по – евангельски, всегда сияющий светильник, видимый подвизающимися во мраке неведения и греха, слово учения, поящее жаждущих спасительным питьем, высший распорядитель, который должен будет дать отчет за жизнь каждого во время воздаяния. Поэтому ничто не находится в такой близости и любви к Богу и не достойно такой награды, как это предстоятельство, ибо Сам Христос сказал верховному апостолу: «Если любишь Меня, Петр, больше всех, паси овец Моих » (см. Ин.21:15.16). И нет ничего опаснее и пагубнее, как недостойно носить этот сан.

Но ты сам, превосходнейший из отцов (я это хорошо знаю), как пастырь добрый , всегда полагаешь душу свою за овец (Ин.10:11) и готов на опасности за каждую из них, не боишься угроз человеческих, не скрываешь слова истины перед лицом противников, повинуешься воле одного Царя. Обличаешь без всякого стеснения, наказываешь с состраданием, примиряешь несогласных, благоразумно отделяешь скверное от святого , здоровое от больного, чтобы оно не передало болезни своей ближнему, обращаешь заблуждающегося , поднимаешь изнемогшего , перевязываешь раненного (Иез.22:26; 34:4). Подлинно, как много у тебя дела!

Надзор за игуменами, разбор живущих по кельям, рукоположение пресвитеров и диаконов, наблюдение за жизнью всех их, предстательство за вдов, покровительство сиротам, защита обременяемых, заступничество за обижаемых и, кроме того, сохранение своего достоинства. Ибо, когда ничто не вредит и не препятствует благочестию, то надлежит и нам повиноваться всякому начальству и власти, и всегда, если возможно, показывать дружелюбие ко всем посредством щедрого и радушного приема и пожертвования.

Да не говорится о твоем блаженстве то, что, напротив, относится к худым пастырям – к тем, которые пасут паству для гнусного прибытка, которые считают этот сан средством для удобной жизни, для плотских наслаждений, для удовлетворения похотей, для собирания преходящего богатства, для приобретения десятин земли, толпы рабов и множества скота, и потому достигают высоты предстоятельства человеческими, а не божественными способами, чтобы превозноситься перед подчиненными и гордо сидеть впереди более почтенных людей. Не стану говорить о тех, которые, подобно стряпчим, ведут тяжбы о вещах тленных, а не защищают догматов благочестия, или, что гораздо хуже, о тех, которые отнимают и присваивают принадлежащее подвластным и таким образом приобретают могущество и богатство. Притесняя и бедных, которым они скорее должны были бы подавать руку помощи, кому они могут быть уподоблены? Петру ли и Иоанну и их последователям, у которых, как говорится в Писании, не было серебра и золота , но благодать Божественного Духа (Деян.3:6)? Или Симону волхву, Иуде – предателю и сребролюбивому Гиезию, и прочим богатым века сего?