митрополит Афанасий Лимасольский - Да не смущается сердце ваше

Человек может так поступать по отношению к себе, но не по отношению к другому. Даже если ты врач, даже если перед тобой лежит труп, мертвец, ты не можешь относиться к телу другого неблагоговейно.

Точно так же, когда умирает священник, его одевают в священнические облачения, и мы, монахи, тоже храним одежды, в которых давали обет Христу, свою схиму, что останемся верны Христовой любви до смерти. И храним их для смертного часа. Готовимся, наши погребальные одежды уже готовы.

А вы помните, дети, что наши бабушки их тоже хранили? Вы еще застали таких бабушек? Что они хранили? Помните, что они хранили? Свое свадебное платье. Не белое, а то, которое носили на второй день, ведь свадьба тогда продолжалась по многу дней. Тогда все не заканчивалось тем, что ты получишь конвертик с деньгами, а на другой день молодожены начнут мучиться, потому что родители садятся считать деньги и смотрят, сколько дал этот, сколько дал тот.

Недавно у нас был один развод, и причиной, по которой дело дошло до него, стало то, что на другой день после свадьбы, когда стали считать деньги, с одной стороны сказали:

– Наши знакомые дали больше денег!

– Нет, наши знакомые больше! – ответили с другой.

Так началась распря, и за одну неделю брак распался.

Люди хранили свою свадебную одежду, которую носили на второй день свадьбы, они лежали в ней в гробу, и вместе с ней брали с собой брачные венцы. То есть то, чем их увенчивали, они брали с собой, чтобы показать верность, сакральность, серьезное отношение, которое было у них к браку: он был абсолютно священен для них.

Вспоминаю сейчас и будто вижу перед собой бабушку. Она, когда уже стала старенькой, открыла большой комод, который осеняла крестом, прежде чем открыть; она не открывала его просто так: бах! – и открыла. Там она держала все свои ценности, которые хранила, и от них комод благоухал. И вот она вытащила платье, синее такое платье, и говорит:

– Вот это платье, в которое вы оденете меня, когда умру!

Она его берегла. Еще раз надела его, чтобы посмотреть, в пору ли оно, не надо ли где подогнать, чтобы в последний час люди не мучились с этим, позвала и портниху, чтобы та тоже его посмотрела, и чтобы все было готово, венцы, всё. Какое это хорошее отношение, дети, как же это человечно!

Когда все строится на Божием благословении, тогда у человека здоровый настрой и по отношению к тому, что он делает и что говорит другому человеку. Думаю, вот это правильное отношение к таинству Брака и есть самое лучшее, что может человек сделать для того, чтобы его брак был крепким. Беседы с родителями тоже полезны, так же как и с психологами, то есть с теми людьми, которые научат нас общаться между собой: что другой должен сказать тебе, и как ты должен ему ответить, о чем нам говорить между собой. К сожалению, теперь это для нас необходимо, и как же трагично, что мы уже вынуждены обращаться к специалистам, чтобы научиться разговаривать с собственной женой, с мужем, чтобы мы знали, что нам сказать и как ответить, когда вернемся домой. И мы платим по пятьсот лир за шестимесячный «course» [4] Сourse (англ.) – курс. , так это теперь у нас называется.

Вспоминаю одну бабушку, которая пришла в храм и говорит:

– Батюшка здесь?

– Нет. Его нет!

– Anyway [5] Anyway (англ.) – в любом случае. приду в другой раз!

Это было так смешно.

Итак, шестимесячный курс, чтобы научиться общаться. Это современный человек. Он может общаться по интернету, через е-мейл, может пойти, куда хочет, узнать все, что захочет, а вот общаться со своей женой, с детьми не может. Да научись ты сначала разговаривать с женой, а потом уже говори с интернетом! Научись, сын мой, прежде разговаривать со своей женой, с детьми, научись этому простому делу, этому человеческому общению – наипростейшему делу. И потом уже общайся с другими. Это тоже не запрещается. Но вот чего жаль:

мы не понимаем, что потеряли человека. В этой суматохе, в которой живем, мы потеряли человека, утратили самые простые человеческие навыки.

Конечно, если родитель уходит утром, а возвращается ночью, когда ребенок уже спит, он потерял ребенка. Когда же ты увидишь своего ребенка, когда ощутишь это детское присутствие, когда будешь наблюдать, как он растет с момента своего рождения, если утром выходишь в семь и возвращаешься в восемь вечера, когда ребенок уже спит? Или ждет тебя в кресле, чтобы взглянуть на тебя и отправиться спать. И утром то же самое.

Вот ты и лишился такой возможности. А почему? Потому что должен работать, зарабатывать деньги. Хорошее это дело – деньги, но когда заработаешь деньги, две машины, акции, ты уже потеряешь своих детей. И поймешь, что потерял самое важное. Лучше бы у тебя не было всего, а были бы эти серьезные и важные вещи, составляющие не что-нибудь, а человеческую жизнь. Не говоря уже о духовных вещах, то есть о том, какая связь складывается у людей с Богом. Но нам бы стать хотя бы людьми, не говоря уже о чем-то еще.