Григорий Двоеслов - Беседы на Евангелия

Надо знать, что верующий братом и сестрою Христу делается по вере, а матерью через проповедь. Ибо проповедующий, как бы так сказать, рождает Господа, Которого внедряет в сердца слушающих; матерью же делается и тогда, когда проповедью его порождается в сердце ближнего любовь ко Господу.

3. Подтверждение этой истины представляет нам блаженная Филицитата, мученичество которой мы ныне торжествуем: она по вере была рабой Христовой, а по проповеди соделалась матерью Христовой. Ибо, как читаем в достовернейших жизнеописаниях ее, она так страшилась оставить после себя семерых сыновей своих живыми во плоти, как плотские родители обыкновенно боятся, чтобы дети не умерли прежде них. Претерпевая тяжесть гонения, она проповедью укрепила сердца детей в любви к Вышнему Отечеству и духом переродила тех, которых родила плотью, так что проповедью возродила для Бога тех, которых плотью родила для мира. Размыслите, возлюбленнейшие братия, об этом мужественном сердце в женском теле. Бесстрашно предстала она на смерть. Она страшилась только того, чтобы в детях не потерялся свет истины, если они останутся в живых. Как же не назвать эту жену мученицею? Это более, нежели мученица. Господь, говоря об Иоанне, сказал: Что смотреть ходили вы в пустыню? пророка? Да, говорю вам, и больше пророка (Мф. 11, 9), и сам Иоанн на вопрос о себе отвечал: «я не пророк» (ср. Ин. 1, 21) [1] И спросили его: что же? ты Илия? Он сказал: нет. Пророк? Он отвечал: нет (Ин. 1, 21). .

Тот, кто признавал себя более, нежели пророком, справедливо говорил, что он не пророк. А большим, нежели пророк, называется он потому, что назначение пророка состоит в предсказании будущего, а не в указании настоящего. Иоанн же более, нежели пророк, потому что указал перстом на Того, о Ком проповедовал. Таким образом, и эту жену я назвал бы не только мученицею, но и более, нежели мученицею, потому что она, предпосылая семь залогов в Царство [Небесное], столько же раз умирала прежде своей смерти, первая явилась на мучения, но скончалась восьмою. Мучимая мать бесстрашно взирала на смерть детей, утешение надежды побеждало скорбь естества. Она страшилась за живых, радовалась за умирающих. Не желала ни одного оставить после себя живым для того, чтобы оставшийся не лишен был соучастия с нею [в блаженстве]. Итак, никто из вас, возлюбленнейшие братия, не думай, будто сердце ее при умерщвлении детей не терзалось естественной жалостью. Ибо она не могла без скорби видеть умирающих детей, чувствуя, что они плоть ее; но она чувствовала внутреннюю силу любви, которая побеждала скорбь плоти. Так и об имевшем пострадать Петре сказано: а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь (Ин. 21, 18). Ибо Петр мог бы и не страдать за Христа, если бы решительно не хотел, но он силой духа возлюбил мученичество, которого не желал бы по слабости плоти. Трепеща перед казнями плотью, он духом возвышался к славе; и совершилось то, что он и против воли желал креста мученического. Так и мы, когда желаем выздоровления, тогда принимаем горькие лекарства. Хотя горечь в лекарстве и не нравится, но приятно здоровье, восстановляемое этою горечью. Итак, Филицитата любила детей своих по плоти, но по любви к Небесному Отечеству хотела, чтобы прежде нее умерли те, которых она любила. Она сама претерпела раны их и в предшествии [детей] с этими ранами перешла в Царство [Небесное]. Итак, я справедливо наименовал бы эту жену более, нежели мученицею, потому что она столько раз умерщвляется в детях своих по чувству сердца, вытерпев и сама многоразличные мучения, стала выше самой пальмы мученичества. Рассказывают, что у древних был такой обычай: тот, кто делался консулом, получал принадлежащую званию его почесть по порядку времени; но если кто впоследствии снова достиг консульского звания и был консулом не единожды, а два или, быть может, три раза, тот имел преимущество в славе и почестях перед теми, которые были консулами не более одного раза. Так блаженная Филицитата стала выше мучеников, потому что она, при умерщвлении прежде нее стольких сыновей, многократно умирала за Христа, и для любви ее недоставало только ее собственной смерти.

4. Обратим, братья, внимание на эту жену, обратим внимание мы, которые по телу мужи, но что мы будем значить в сравнении с нею? Ибо часто мы предполагаем сделать что-нибудь доброе; но если против нас вылетит из уст насмешника одно хотя бы и самое легкое слово, то мы тотчас оставляем преднамереваемое дело и, пристыженные, отступаем назад. Таким образом, нас большей частью одни слова отклоняют от добрых дел. Но Филицитату даже мучения не могли поколебать в святом ее намерении. Мы падаем от ветра злословия, а она шла к Царству через железо и считала за ничто все препятствия. Мы не хотим раздать бедным, по заповедям Господним, даже излишнего для нас – она пожертвовала Богу не только своей личностью, но и отдала за Него собственную плоть. Мы, когда по воле Божией лишаемся детей, плачем без утешения; она стала бы плакать о них как о мертвых тогда, когда бы не успела предрасположить их к смерти.