Титус Буркхардт - Сакральное искусство Востока и Запада. Принципы и методы

Если бы этот отпечаток являлся творением художника, то было бы невозможно приписать его древнему или средневековому художнику или мастеру современной эпохи. Против любого подобного атрибутирования свидетельствуют, во-первых, отсутствие стилизации, а во-вторых, глубина духовности, не говоря уже об исторических аргументах. Так или иначе, не может быть и речи о том, что образ такой духовной достоверности был результатом обмана.

Наиболее древний образец «Богоматери Знамение» датируется IV в.; он был обнаружен в римской катакомбе Cimitero Maggiore. Та же композиция стала весьма знаменитой в форме Blacherniotissa, чудотворной Девы из Константинополя.

Это последнее обстоятельство связано с прославленной картиной св. Андрея Рублева, изображающей трех ангелов, посетивших Авраама. Сам по себе по себе этот мотив восходит к древнехристианскому искусству. Он представляет исключительно традиционную иконографию Святой Троицы (См.: Ouspensky and Lossky, «Der Sinn der Ikonen», Urs Graf-Verlag, Bern, 1952).

См.: 1.15: «Qui est imago Dei invistibilis, primogenitus omnis creaturae…» («Который есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари»).

См.: L. Ouspensky and V. Lossky, op. cit.

Никоим образом не оправдана недооценка, даже косвенная, этого великого духовного писателя, навязывание ему прозвища «Псевдо-Дионисий», какова бы ни была ценность новейших теорий.

Святого Дионисия Ареопагита о небесной иерархии. – М., 1898. – Прим. ред.

Там же.

Существенно, что св. Иоанн Дамаскин (700–750) жил в небольшой христианской общине, со всех сторон окруженной исламской цивилизацией.

Эта традиция почти исчезла в XVIII в., но, по-видимому, вновь оживает в некоторых совершенно изолированных местностях в наши дни.

Это связано с учением о преображении тел светом на Фаворе, согласно исихастскому мистицизму. См.: Ouspensky and Lossky, op. cit.

См. там же.

По преимуществу (лат.). – Прим. ред.

Иногда архитектурная форма святилища упрощается до формы одного входа; таков случай с японским torii, который отмечает священное место.

René Guénon, «La Symbolisme du dфme» («Etudes Traditionnelles», October 1938); см. также René Guénon, «La sortie de la caverne» (ibid., April 1938) и «Le dáme et la roue» (ibid., November 1938). Очертание ниши воспроизводит план прямоугольной базилики с полукруглой апсидой. Об аналогии между планом храма и формой портика упоминается также в герметическом сочинении, которое появилось в 1616 г.: Jean Valentin Andreae, «Les Noces Chymiques de Christian Rosenkreutz», Paris, Chacornac frères, 1928 (первый французский перевод).

Хорошо известно, что точки солнцестояния изменяют свою позицию по отношению к неподвижным звездам, возвращаясь к исходной позиции за 25920 лет; тем не менее, они определяют кардинальные направления, а следовательно, и все постоянные критерии пространства.

См.: Frithjof Schuon, «De l’Unité transcendante des Religions», ch. IV: «La question des formes d’art», Gallimard, Paris, 1945, p. 84. Англ. перевод: «The Transcendent Unity of Religions», Faber, 1953.

Букв. протеже (фр.). – Прим. ред.

Ангел представил жертвователя св. Павлу. Художник преклоняет колена около св. Петра.

Что означает «надевание» их новых тел.

Вообще говоря, апостолы идентичны колоннам Церкви, в соответствии с описанием Небесного Иерусалима: его стены укреплены 12 колоннами, несущими имена апостолов (Отк. 21.14). Небесный Иерусалим – это прототип христианского храма. Подобная иконографическая тема – статуи евангелистов образуют колонны портала – обнаружена во многих других романских церквях Франции и Ломбардии.

Например, в церкви Сан Витторио в Ciel d’Oro с ее мозаичным куполом V в. Эта церковь включена теперь в комплекс базилики Сан Амброджио в Милане.

«…А что можно сказать о солнечном свечении самом по себе? Это ведь свет, исходящий от Добра, и образ Благости. Поэтому и воспевается Добро именами света, что Оно проявляется в нем, как оригинал в образе. Ведь подобно тому, как Благость запредельной для всего божественности доходит от высочайших и старейших существ до нижайших… – точно так же и проявляющий божественную благость образ, это великое, всеосвещающее, вечносветлое Солнце, ничтожный отзвук Добра, и просвещает все способное быть ему причастным, и имеет избыточный свет, распространяя по всему видимому космосу во все стороны сияние своих лучей» (Дионисий Ареопагит. О божественных именах. Ч. 4 / Пер. Г.М. Прохорова. – СПб., 1995).