Мартин Бубер - Хасидские истории. Поздние учителя

Рабби Ицхак-Айзик из Калло (ум. 1828) родился в венгерской деревушке и с детских лет постиг тайну крестьянского жизнелюбия. Согласно легенде, мальчишкой он пас гусей. Он не только использовал мелодии, услышанные от окрестных пастухов, для пения гимнов и псалмов (в том числе «На реках вавилонских»), но и заимствовал песни целиком, превращая их – путем изменения буквально нескольких слов – в еврейские мистические песнопения. Печаль пасторальных песен становилась у него рассказом о страданиях народа в изгнании, любовная грусть – ожиданием Божественного присутствия. Он использовал также и «неизвестные мелодии» рабби Шмелке, но рассказывают, что песни рабби из Калло были более эмоциональными и очаровательными, возможно, благодаря наличию фольклорных элементов.

О сильной привязанности рабби из Калло к фольклору свидетельствует и такой любопытный факт, что он всегда читал пасхальную Агаду по-венгерски. Рассказывают, что в вечер пасхального седера рабби Шмелке мог слышать, как все его ученики читают Агаду в разных городах, далеко от Никольсбурга, и он слышал их всех, кроме рабби из Калло, потому что он не понимал венгерского.

Существует еще одна история, связанная с любовью рабби Ицхака-Айзика к народным песням: будто бы мелодию одного гимна он взял у Великого Магида, который, в свою очередь, услышал ее от пастуха. Однако пастух, как далее повествует эта история, подслушал ее у одного из левитов, находившихся в изгнании, – это была мелодия храмовой службы. И мелодия вернулась в семью Магида благодаря рабби из Калло – если вся эта история не придумана. Эту мелодию очень любил рабби Давид-Моше из Чорткова.

Еще многим и многим песням рабби из Калло научил своих хасидов. Среди них был и рабби Хаим из Цанза, который в канун субботы, обходя семь раз биму, имел обыкновение петь песню рабби из Калло о «невесте», Божественном присутствии, «страстно и самозабвенно, доколе телесные силы не оставляли его».

Рабби Моше-Лейб из Сасова (ум. 1807) следовал за своим учителем из одной польской деревушки в другую, а затем из Польши в Никольсбург. Легенда связывает его с рабби Шмелке из Никольсбурга. Вряд ли надо говорить о нем много во введении, поскольку сами по себе его истории дают нам ясное представление об этом человеке. В его душе зародился дар с готовностью помогать людям и делать это с любовью, а рабби Шмелке развил этот дар до такого совершенства, которое нечасто даже для хасидов, известных своей способностью любить ближних. Восхитительная непосредственность только усиливала его любовь и нежность и к людям, и к животным. Говоря о рабби Моше-Лейбе, мы, похоже, разрешаем парадокс заповеди о необходимости возлюбить ближнего, как самого себя. (Ведь разве можно любить кого-то, подчиняясь заповеди?) Но все-таки даже рабби из Сасова столкнулся с определенными внутренними препятствиями. Он был не в состоянии любить тех злобных или самоуверенных людей, которые губят этот мир. Однако именно об этом и говорил его учитель: мы должны любить каждую душу, потому что она – часть Божественного, а точнее говоря, мы не можем не любить каждую душу с того момента, как мы осознаем, что она – часть Божественного. Вот почему рабби из Сасова, полностью осознавая свою любовь к Богу, стал все больше и больше проникаться любовью ко всем Его созданиям. Истинный смысл заповеди о любви к ближнему находит свое выражение как в определении внутренних препятствий, связанных с ее исполнением, так и в преодолении этих препятствий.

Для того чтобы продемонстрировать степень влияния рабби из Сасова на его ближайшее окружение, следующий раздел книги мы посвятили его ученику рабби Мендлу из Косова (ум. 1825), чья жизнь и труды также исполнены любви к роду человеческому. Ему приписывается наиболее убедительная формулировка рассматриваемой нами заповеди: любовь к ближнему – это оборотная сторона любви к Богу. Известно следующее толкование слов Писания «Люби ближнего своего, как самого себя: Я – Бог» [1], данное им: «Если человек любит ближнего своего, то Шхина пребывает с ним». И еще, в другом месте: «Союз людей, которые любят своих ближних, способствует согласию в верхнем мире». Мы знаем, что его сын, Хаим, всегда уделял особое внимание тому, чтобы его хасиды жили вместе как добрые соседи, чтобы они любили друг друга, знали друг друга, помогали друг другу.

В моей книге «Хасидские истории: первые учителя» говорится о Магиде из Козниц и о Провидце из Люблина, которые были учениками рабби Элимелеха, причем подчеркивается, что, будучи в числе первых учеников Великого Магида, они, таким образом, относятся к третьему поколению. Два других ученика, рабби Авраѓам-Йеѓошуа Ѓешель из Апты (ум. 1825) и рабби Менахем-Мендл из Риманова (ум. 1815), хронологически попадают в этот том. Сказано, что перед смертью рабби Элимелех оставил свой дар судить о высказываниях людей в наследство рабби из Апты, а свой дар напутствовать души – рабби из Риманова.