Иосиф Телушкин - Еврейский мир. Важнейшие знания о еврейском народе, его истории и религии

К концу дня царь моавитян по праву чувствовал себя обманутым. Вместо проклятий израильтянам Бильам произносил им одно благословение за другим. «Проклясть врагов моих взял я тебя, – набросился царь на Бильама, – а ты вот (вместо этого) благословляешь (их)». Но все напрасно: «Не видел я нечестия в Яакове, – пояснил пророк, – и не усмотрел зла в Израиле».

Одно из Бильамовых видений израильского стана было так прекрасно, что стало постоянной частью еврейского Б-гослужения: Ма тову оѓалеха, Яаков! – «Как прекрасны шатры твои, Яаков!»

Другое его описание евреев: «Вот народ отдельно живет и между народами не числится», – точно отразило ту парадоксальную роль, которую евреи сыграли в истории: активные участники в делах мира сего, они одновременно и исполнители совсем иного замысла, посланцы Всевышнего.

Несмотря на все красноречие Бильама, самый замечательный участник этой истории – его говорящая ослица. Еврейская традиция гласит, что она умерла тотчас после этого, чтобы люди не говорили: «Вот животное, которое говорило» и не сделали ее объектом своего поклонения.

Последние двенадцать стихов Торы описывают смерть Моше (Дварим, 34). Он восходит на гору Фасги / Писга, возвышающуюся над Израилем. «Вот страна, – говорит Б-г, – о которой я клялся Аврааму, Ицхаку и Яакову, сказав: «Потомству твоему дам ее». Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но туда не перейдешь» (см. «Моше»).

Следующие стихи описывают смерть Моше и его похороны в стране Моав, где «никто не знает (места) погребения его до сего дня». Лучшее объяснение того, почему скрыта могила величайшего из когда-либо живших евреев, принадлежит философу Вальтеру Кауфману (считавшему себя еретиком): «(Моше) ушел, чтобы умереть в одиночестве, чтобы никто не знал его могилы и не поклонялся ей или не придавал значения его бренному телу. Живя в Египте, он знал… как склонны люди к подобным предрассудкам. Уходя умирать в одиночестве, он мог бы оставить свой народ с мистической тайной… с мыслью, что он не умер, но поднялся на небо, – с сознанием, что он бессмертен и божественен… Вместо этого он создал прочный человеческий образ, он оставил свой народ с мыслью о том, что, будучи несовершенным человеком, он не получил разрешения вступить в землю обетованную, но поднялся на гору, чтобы увидеть ее перед смертью. Евреи оказались столь верны его Духу, что… никогда не поклонялись ему… Что евреи подарили миру, так это не Моше или какую-либо другую личность, а идею о Б-ге и человеке… Сердце Моше разбилось бы, если бы он подумал, что его потомки будут строить в его честь храмы, делать из него икону или возносить на Небеса. То, что он не был обожествлен (как Йешу, Будда, Конфуций или фараоны), – одно из значительных проявлений идеи о Б-ге и человеке в Библии».

Даже смертью своей Моше, «слуга Г-спода» и евреев, продолжает служить Б-гу и еврейскому народу.

Взятие крепости Иерихон – первая и самая знаменитая победа израильтян в Кнаане. По приказу Б-га, переданному Йеѓошуа, израильские войска начали осаду Иерихона «психической атакой» окруженного стенами города. Шесть дней подряд они обходили вокруг города раз в день; на седьмой евреи обошли город семь раз, ведомые священником, который трубил в бараний рог (см. «Шофар»), после чего «вскричал народ (Израиля), и затрубили в рога… и распалась стена на месте своем, и вступил народ в город… и захватили город» (Йеѓошуа, 6:20).

Чудо падения стен Иерихона совершено Б-гом не для того, чтобы поразить воображение будущих поколений. Без этого чуда израильтяне не сумели бы взять город, ведь у них не было ни осадных крючьев, ни штурмовых лестниц.

После покорения Иерихона евреи снесли этот город, и Йеѓошуа проклял всех, кто попытается его отстроить: «На первенце своем обоснует он его и на младшем (сыне) своем поставит врата его» (6:26). Это мрачное проклятие – одно из тех немногих, которые сбылись буквально. Иерихон оставался пустынным четыре века, но израильтянин IX в. до н. э. по имени Хиэль не внял пророчеству Йеѓошуа и отстроил Иерихон: «Авирамом, первенцем своим, он заложил основание его, и Сгувом, младшим сыном своим, поставил он ворота его, по слову Г-спода, которое он изрек через Йеѓошуа» (Млахим I, 16:34). Погибли ли оба сына Хиэля во время строительных работ, мы не знаем, но после того, как сбылось проклятие Йеѓошуа, Иерихон снова стал пригодным для обитания; здесь даже бывали пророк Элияѓу с Элишей (Млахим II, 2:4, 18–22).