Бхагаван Раджниш (Ошо): Счастье есть? Возможно ли найти радость в серой повседневности

Итак, до тех пор, пока ребенок не начнет жить самостоятельной жизнью, его заставляют идти дорогой, которая приведет к тому, что желания политика будут исполнены, а таланты ребенка загублены. Священник тоже заинтересован, и он так же инвестирует.

Папа Римский тем значительнее, чем больше католиков в мире. Если католики исчезнут, в чем ценность Папы? Кому было бы до него хоть какое-то дело? Каждый ребенок уже при рождении наделен определенной силой, которой могут воспользоваться политики, священники…

Вскоре ребенок станет полноценным гражданином мира, а значит, его надо поскорее прибрать к рукам. Он должен стать католиком, если его родители католики. Или, если, к несчастью, он сирота, то Мать Тереза может присмотреть за ним и обратить в католичество.

Они чрезвычайно счастливы: чем больше в мире сирот, тем больше Матерей Терез получат Нобелевскую премию, а больше сирот – значит больше католиков.

Чем больше бедняков в мире… их легко обратить в христианство. Иисус говорит: «Не хлебом единым жив человек». Это истинно для независимого человека, но не для толпы людей.

А поскольку мы имеем дело с толпой, то я скажу вам так: «Хлебом единым жив человек». И есть только толпа – где тот самый независимый человек? Эти политики, эти священники, эти учителя не дают человеку побыть с самим собой наедине для того, чтобы он мог стать независимым, мог обрести свое настоящее лицо, мог найти себя.

Везде найдутся люди, преследующие корыстные интересы в отношении детей. А ребенок – это «табула раса», чистый лист бумаги, на нем нет ни единой надписи. И каждый подвержен сильнейшему искушению оставить свое слово на нем.

Родители, конечно, хотели бы вписать туда свою религию, свою касту, свою философию, свои политические взгляды, потому что дети должны быть их представителями. Дети должны нести в себе их наследие.

Если веками они были индуистами, их ребенок тоже должен стать индуистом, несущим наследие индуизма будущим поколениям.

Им нет дела до потенциальных возможностей самого ребенка. Да и никому нет до этого дела. Им интересны только собственные инвестиции, и конечно, они инвестируют.

Родители так усиленно инвестируют в ребенка, даря ему жизнь, воспитывая его, обучая его; но все это имеет свою причину – не важно, озвучена она или нет, речь не об этом.

Однажды они скажут: «Мы так много сделали для тебя, а теперь пришло время, чтобы ты делал то, что хотим мы». Они могут не осознавать, что творят, потому что они были выращены своими родителями по этому же принципу.

Этот обычай повторялся из поколения в поколение.

Учитель заинтересован в том, чтобы ученик уважал его. Вероучитель заинтересован в том, чтобы верующий был эталоном его учений.

Я хочу, чтобы вы запомнили: каждый имеет корыстные интересы в отношении ребенка, который, в свою очередь, заинтересован абсолютно в ином.

Но ребенок беспомощен, он не может бороться со всеми этими людьми. Они могущественны.

Он зависит от них; если они хотят вылепить из него именно это, ему придется стать таковым. Ребенок прекрасно понимает, что, идя против воли родителей, он поступает плохо, он предает их.

Эта же мысль вкладывается в их головы родителями, священниками, учителями. Он чувствует себя виноватым. Любое отстаивание собственного «Я» вызывает чувство вины, и каждая попытка родителей, набожных священников, педагогов, политиков «улучшить» ребенка, что по сути своей всего лишь попытка, приносит им очень хорошие дивиденды.

Ребенок учится азам политики с самого детства: как поступать лицемерно, как быть подлым. Будь независимым, и ты будешь наказан. Сегодня ребенок руководствуется законами простой арифметики, и мы не можем осуждать его за это.

В лучшем обществе, чем наше, все понимают цельность отдельно взятого человека, уважают даже зачатки таланта ребенка и не беспокоят его.

Но это общество, кажется, так далеко от нас. Поскольку у всех людей есть свои корыстные интересы и они не могут отказаться от того, чтобы продолжать упиваться собственной властью, им приходится использовать и эксплуатировать людей.

Кто-то становится президентом; и ты никогда даже не подумаешь, что он стал президентом за твой счет, что что-то в тебе было убито ради того, чтобы этот человек стал президентом страны.

Если бы каждый человек смог быть уникальным, самобытным, все эти люди – президенты и премьер-министры, – которые управляют целым миром и которые разрушали его тысячелетиями и продолжают разрушать сегодня, не смогли бы делать это и дальше.