Шри Ауробиндо - Шри Аурбиндо. Откровения древней мудрости. Веды, Упанишады, Бхагавадгита

«Свой собственный закон, определяющий твои деянья, хотя бы и несовершенный, все же лучше, чем исполненный прекрасно, но чужой; и лучше умереть, не преступая закона собственного бытия; опасно следовать законам чуждым» [117].

Свой собственный закон жизни ( свадхарма ) означает совершение действия в соответствии со своей собственной природой ( свабхава ). Индивидуальная человеческая природа формируется и развивается с течением времени. Постепенно у человека вырабатывается определенный общий тип природы, и каждому периоду жизни должен соответствовать вид деятельности, который отвечает текущему развитию его природы. В процессе жизни и деятельности нации формируются ее внутренний характер и природа, а действия, обусловленные природой нации, являются законом ее жизни. Точно так же специфическая природа личности, формирующаяся в процессе жизни человека, определяет образ поведения этой личности, который становится ее жизненным законом. Эти различные законы жизни соединяются вместе, образуя общий идеал Вечного Закона. Именно этот Закон должен стать индивидуальным законом для каждого, кто стремится следовать истинному закону. В период духовного ученичества (брахмачарья) необходимо следовать этому закону, чтобы обрести знание и силу. На этапе домохозяина также следует соблюдать этот закон. А когда человек полностью выполняет этот закон, он становится готов к заключительным этапам – ванапрастха и саньяса. Таково вечное воплощение вечного закона.

Наш уважаемый друг Бепин Чандра Пал, касаясь в своей статье, озаглавленной «Банде Матарам», вопроса видения Мирового Духа Арджуной, пишет, что видение Мирового Духа, о котором идет речь в одиннадцатой главе Гиты, является исключительно плодом поэтического воображения. Мы вынуждены не согласиться с этим заявлением. Видение Мирового Духа является неотъемлемым элементом Гиты. Шри Кришна с помощью логики и слова, исполненного знания, рассеял все сомнения, возникшие на этот счет у Арджуны. Но логика и дружеский совет не могут служить прочным основанием знания. Знание обретает прочность только тогда, когда является плодом пережитого. Поэтому, незримо побуждаемый изнутри Божественным, Арджуна выразил свое желание лицезреть Мировой Дух. После того как Арджуна получил это видение, его сомнения рассеялись навсегда. Его разум очистился, и он стал способен воспринять высшую сокровенную тайну Гиты. Знание, которое раскрывает Гита до момента видения Мирового Духа, относится к внешней форме знания, необходимого всякому, кто занят духовными поисками. Все, что раскрывает Гита в последующих главах, относится к наиболее сокровенной Истине, высшей тайне, извечной заповеди. Если мы будем воспринимать описание видения Мирового Духа как поэтическую метафору, то вся глубина и значимость Гиты теряются, а наиболее ценные наставления в Йоге сводятся к набору философских воззрений и поэтических фантазий. Но видение Мирового Духа есть истина, а вовсе не плод фантазии и не поэтическая метафора. Это видение не относится даже к разряду сверхъестественных истин. Поскольку вселенная есть часть Природы, то Вселенская Форма не может быть сверхъестественным явлением. Мировой Дух есть истина каузального, причинного мира, а формы причинного мира доступны видению Йоги. Арджуна, наделенный йогическим видением, созерцал форму Универсального Духа в каузальном мире.

Почитатели бесформенного Брахмана, не обладающего качествами, воспринимают всякое упоминание о Его качествах и формах как метафору или стилистический прием. Почитатели бесформенного Брахмана, обладающего качествами, отрицают отсутствие у Него атрибутов, основываясь на своей собственной трактовке шастр, и рассматривают всякое упоминание о Его формах не иначе как метафорическое сравнение. Почитатели Брахмана, обладающего формами и атрибутами, не согласны ни с теми, ни с другими. Мы же считаем, что все три позиции отличаются ограниченностью и узостью и порождаются неведением. Ибо те, кто достиг реализации бесформенного Брахмана и Брахмана, обладающего формой, не могут утверждать одно как истину, и отрицать другое как ложь и плод фантазии, пренебрегая, таким образом, высшей достоверностью полученного ими знания и ограничивая бесконечного Брахмана конечными пределами. Действительно, отрицать бесформенность Брахмана и отсутствие у Него атрибутов значит преуменьшать Бога. Но точно так же верно и то, что, отрицая наличие у Брахмана качеств и форм, мы опять-таки преуменьшаем Его. Бог есть Владыка, Творец и Господь. Он не может быть ограничен никакой формой. Но не будучи ограничен ни одной из своих форм, Он также не ограничен и своей бесформенностью. Бог всемогущ. Что может быть более странным, нелепым и невежественным, чем пытаться ограничить Его рамками законов физической Природы, Пространства и Времени? Тем самым мы словно говорим Ему: «Хоть ты и бесконечен, мы не позволим тебе быть конечным, как ты ни старайся, у тебя это не получится, ибо ты связан нашей неопровержимой логикой и аргументами, как Фердинанд колдовскими чарами Просперо» [118]. Бог не связан ни формой, ни отсутствием формы. Тому, кто ищет Его, Он являет себя в определенной форме. И тогда эта форма вмещает Бога во всей Его полноте, хотя в то же время Он пронизывает всю вселенную. Ибо Бог пребывает вне времени и пространства и непостижим для человеческой мысли, выходя за рамки любой логики и аргументации; пространство и время – не более чем Его забавы. Он играет со всеми существами, попавшимися в расставленные Им сети пространства и времени. Но нам никогда не удастся поймать Его в эти сети. Всякий раз, когда мы тщетно пытаемся сделать это с помощью логики и философских аргументов, Великий Шутник ускользает из наших сетей и, улыбаясь, предстает прямо перед нами и позади нас, близкий нам и далекий от нас, и, обескураживая человеческий разум, простирает пред ним свою Вселенскую Форму и вместе с ней – Форму, превосходящую вселенную. Тот, кто утверждает, что познал Его, на самом деле не знает ровным счетом ничего. Тот, кто говорит, что, познав Его, все же не знает Его, обладает истинным знанием.