Мать Array - Интегральная йога. Шри Ауробиндо. Учение и методы практики

У нашего ашрама нет ничего общего с индийской религией или культурой или с какой-либо иной религией или национальной традицией. Только Истина Божественного, являющаяся духовной реальностью, пребывающей за всеми религиями, и нисхождение Сверхразума, неизвестное ни одной религии, могут положить начало всем грядущим преобразованиям. 27

Цифры не имеют значения. Буддистов или христиан было так много, потому что большинство из тех, кто их исповедовал, просто принимали религию, которая никак не влияла на их внешнюю жизнь. Если бы это было нужно новому сознанию, то оно так же и даже куда легче могло бы завоевать уважение и признание всего мира. Именно потому, что это сознание более высокой ступени, Сознание-Истина, ему нужны истинные перемены. 28

С духовной точки зрения, широкая известность или отсутствие таковой не имеют абсолютно никакого значения. Это обычный пропагандистский подход. Мы не партия, церковь или религия, ищущая приверженцев и последователей. Один человек, с усердием практикующий йогу, намного более ценен, чем сотни известных людей. 29

Что касается пропаганды, то, на мой взгляд, она для нас совершенно бесполезна – если это и даст какой-то результат, то очень незначительный и частичный, ради которого не стоит тратить силы. Если Истине нужно распространиться по земле, она сделает это самостоятельно, используя свои собственные средства; а вся эта шумиха совершенно ни к чему. 30

К тому же, я не верю ни в пропаганду, разве что только в политике, ни в рекламу, разве что только для книг, патентованных лекарств и т. д. Но для серьезного дела реклама – яд. Реклама означает либо внешние эффекты, шумиху – а они выхолащивают то, что она возносит и несёт на гребне своей волны, выбрасывая потом на неведомый берег пустую, безжизненную, иссохшую скорлупу, – либо развитие. Но если занимаешься делом, подобным моему, развитие означает создание школы или секты или какой-нибудь ещё чепухи. Это означает, что сотни или тысячи людей соберутся в бессмысленную толпу и дело будет искажено, а нисхождение Истины, которая является только скрыто и молча, будет низведено до уровня помпезного фарса. Именно это и произошло со всеми «религиями» и стало причиной их краха. Если я и отношусь в какой-то мере терпимо к тому, что обо мне пишут, то это лишь для того, чтобы в том аморфном хаосе, который представляет собой на сегодняшний день общественный разум, создать достаточный противовес той враждебности, какая всегда сопровождает появление в мире неведения новой динамичной Истины. Но этим мои практические цели исчерпываются, а чрезмерная реклама лишь помешает. Уверяю вас, я совершенно «рационален» в своих действиях и не руководствуюсь лишь одним неприятием славы. До тех пор, пока реклама служит Истине, я готов её терпеть; но считаю нежелательной рекламу ради рекламы. 31

Красота точно так же выражает Божественное, как Знание, Сила или Ананда. 32

Красота – такое же особое божественное Проявление в физическом, как Истина в уме, Любовь в сердце, Сила в витальном. Величайшей божественной красотой, проявленной в Материи, станет супраментальная красота. 33

Физическое выражает Божественное через красоту, но принципы и законы Красоты, являясь чем-то внутренним и духовным, выражаются посредством формы. 34

Красота – это Ананда, принявшая форму, но форма не обязательно должна быть материальной. Мы слышим такие выражения, как «прекрасная мысль», «прекрасный поступок», «прекрасная душа». Под красотой мы подразумеваем Ананду, обнаруживающую себя в проявлении; за пределами проявления красота теряется в Ананде или, можно сказать, красота и Ананда становятся одним неделимым целым. 35

Есть определённое состояние йогического сознания, пребывая в котором провидец воспринимает все вещи красивыми. И так получается просто потому, что духовно он прозревает в них скрытое Божественное, потому, что в их очертаниях и формах он улавливает качество и силу существования, ощущает сознание и Ананду, властвующую над мирами. Внешне вещь может казаться, а нередко и считаться, некрасивой из-за несоответствия общепринятым эстетическим канонам, но йогин видит в ней нечто более Великое – то, что недоступно обычному глазу; он видит скрытую душу, внутреннюю суть и дух, он также видит очертания, оттенки, пропорции, выразительные особенности, которые не заметить и не уловить при первом поверхностном взгляде. Можно сказать, что он привносит в объект нечто от себя, видоизменяет его, наделяя его элементами своего существа, – художник тоже делает нечто подобное, только по-иному. Впрочем, всё не совсем так; сам объект не меняется, но видение и йогина, и художника, проникая сквозь его внешнюю оболочку, становится преображающим; они обнаруживают за внешними очертаниями объекта нечто более истинное – то, чем объект, по сути, и является. …