Дорин Верче - Ангелы Соломона. Неповторимый опыт истинной Божественной любви

Я последовала совету и увидела, как цвета вокруг меня стали превращаться в пурпурный и ярко-голубой, смешанный с белыми и серебряными искрами. Мое сердце наполнилось теплом; мои плечи и живот расслабились так, как никогда раньше. Я почувствовала такую эйфорию, что стала смеяться!

Мой смех эхом отразился от стоящей рядом горы и вернулся ко мне глубоким резонансом, на октаву ниже изначального звука. Я посмотрела вниз и увидела, как мое ожерелье из драконьего гелиотропа радостно танцует от вибраций моего пения и смеха.

«Поздравляю, – произнес голос, – ты нашла Создателя».

Мне нужно было найти Соломона! Утро уже настало, поэтому я предположила, что он находится в своем кабинете, как обычно в это время. Его охрана легко пропустила меня, привыкнув к моему присутствию во дворце.

На письменном столе Соломона стояла недопитая чашка с чаем, но самого Соломона нигде не было.

«Михаил! Метатрон! Мама! – стала звать я. – Где Соломон?»

Первым появился Михаил.

«Следуй за мной», – сказал он, сделав знак.

Я направилась за ним, и мы вошли в широкий коридор, который заканчивался дверью, ведущей к узкой тропинке снаружи. На первый взгляд казалось, что ею почти не пользуются, поскольку между камнями было много сорняков. Мы спустились по неровной каменной лестнице и пришли к большому зданию, которое я не могла видеть раньше.

Михаил приложил палец к губам, показывая, что мне не стоит шуметь, и открыл дверь. Нас встретил гул спорящих мужских голосов. Соломон сидел на очень высокой платформе за большим деревянным столом и внимательно их слушал. Михаил и Метатрон стояли по обе стороны от него и что-то шептали в ухо.

Я повернулась, чтобы убедиться, что Михаил оставил меня, и была в шоке, увидев, что он по-прежнему стоит рядом со мной. Я сделала повторную попытку, чтобы увериться в том, что фигура рядом с Соломоном – это именно он. Михаил широко улыбнулся и беззвучно объяснил мне, что его способность общаться с несколькими людьми одновременно неограниченна. Почему-то я сочла это свойство раздражающим, пока Михаил не сообщил мне, что я – и любой другой человек – также обладают неограниченными способностями.

«Вы сталкиваетесь с ограничениями только потому, что верите в то, что вы ограничены», – произнес он загадочно.

Я решила, что подумаю о глубокомысленных словах Михаила позже. А сейчас мне хотелось сосредоточиться на Соломоне, его потрясающей власти, свете и мужской энергетике. Он решал, кому из присутствующих крестьян по праву принадлежит оспариваемое пастбище. Царь никогда не выглядел таким привлекательным, как в этот момент. Как бы мне хотелось именно в этот момент его поцеловать!

Соломон громко ударил молотком по столу, объявляя свое решение:

– Крестьяне должны совместно владеть пастбищем, работая на нем сообща и вместе собирая урожай.

Спорщики, улыбаясь, покинули здание суда.

Я гордилась Соломоном, который так мудро разрешил спор.

«Он делает это каждый день, – прокомментировал Михаил, – и нечасто нуждается в нашей помощи».

Мое сердце ликовало от растущей симпатии к этому удивительному царю, и я стала опасаться, как бы моя нерешительность принять его предложение не вызвала его охлаждения ко мне. Мне совсем не хотелось его терять!

Соломон заметил мое присутствие, и его взгляд и улыбка растворили все мои опасения по поводу его чувств ко мне. Он по-прежнему любил меня!

Он подошел ко мне, такой солидный и высокий в облачении судьи.

– Македа, – сказал он, – я только что подумал о тебе!

Вместе со мной он прошел мимо судебных чиновников, которые тут же начали между собой перешептываться. И тут я поняла, что являюсь единственной женщиной в этом здании.

– Не беспокойся о пустых сплетнях, которые лишь сеют раздоры. Тот, кто владеет своим ртом и языком, убережет свою душу от неприятностей, – успокоил меня Соломон, открыв дверь во двор уединенного сада за зданием суда. – Я как раз собирался обедать. Пожалуйста, присоединяйся ко мне.

Я посмотрела на солнце и отметила, что пришло время для богослужения, но мне очень хотелось побыть с Соломоном и рассказать ему о возникших во мне чувствах.

«Простите меня, Альмаках и Тамрин», – подумала я, как будто говорю это Соломону, и произнесла вслух:

– Я буду счастлива отобедать с тобой!

Пока мы поглощали незамысловатый обед и пили сок, я слушала рассказы Соломона о тех случаях, которые ему пришлось сегодня разбирать в суде. Некоторые из них казались настолько нелепыми в самой своей основе, что я смеялась, когда царь описывал их. Однако он всегда проявлял сострадание по отношению к спорщикам, независимо от того, насколько натянутыми были их претензии.