Андрей Шумин - Гомункулус Зуммингера. Рецепт Парацельса

– Нет, спасибо, я на службе.

Парацельс распечатал письмо. Там было написано следующее: «я согласен, приезжайте утром, господин Парацельс, оговорим детали нашего дела».

Учитель достал заранее приготовленный ответ и передал гонцу.

– Вот, это мой ответ.

Молодой человек взял письмо и ушел. Парацельс улыбнулся, подошел к ученику, похлопал его по плечу и сказал, – Теперь ты вправе узнать подробности твоей предстоящей работы.

Зуммингер придвинулся к учителю.

– Так, – начал Парацельс, – тебе надо будет в течение двух – трех месяцев вновь сблизить князя и его супругу. Для этого ты должен будешь все это время находиться в комнате, рядом со спальней Эллины. Еще я дам тебе простынь с постели князя и Эллины после их последней встречи. Не знаю, насколько в данном случае надо следовать моему рецепту? Но хуже не будет, ведь для тебя, моего опытнейшего ученика, эти ритуалы – давно пройденный этап, они впитались в твою кровь и стали лишними деталями в твоей работе, но ладно, все равно, пусть останется. Между спальней Эллины и твоей комнатой будет незаметное отверстие. У стены, рядом с этим отверстием будет твоя колба, в которой ты будешь проводить опыт. Ты не должен будешь выдавать себя ни звуками, ни действиями. Учти, это очень большая тайна. Надо оставаться все время чрезвычайно внимательным и осторожным все время эксперимента. В дальнейшем ты сам будешь решать, что и как делать, понятно?

– В общих чертах, учитель, надеюсь, мне удастся все сделать, как надо.

– Зумм, ты осознаешь всю опасность твоего положения?

– Нет, видимо, не совсем, потому, что мне весело.

– Понимаю, ты думаешь, что будешь тайно наблюдать за ней? – Парацельс рассмеялся, – не думаю, что это принесет тебе удовольствие, но твоя реакция замечательная. Это отличный знак, Зумм. Еще Зумм, я хочу, чтобы ты воспользовался благоприятным положением вещей в спальне Эллины. И наш самый большой козырь – зеркало. Зеркало большое, прямо из Венеции, на противоположной стороне висит портрет князя и как раз рядом с портретом и будет отверстие. Твоему клею придется смотреть в зеркало, в котором всегда отражается портрет князя Альберта. Когда Эллина будет смотреться в зеркало, то обязательно будет смотреть на князя тоже. Представляешь, как тебе повезло, Зумм! Ты родился под счастливой звездой! Есть большой шанс для успешного проведения эксперимента. Я сделал все, что смог, теперь дело за тобой, Зумм.

– Спасибо, учитель, – задумчиво произнес Зумм, – думаю, этих условий уже более чем достаточно для предстоящего опыта. В таких благоприятных условиях, почему бы Вам самому не взяться за это дело? Если оно заранее выигрышное? – рассмеялся Зуммингер.

– Зумм, это не для меня. Я не смогу правильно воспитать клей, – Парацельс подмигнул Зумму, – а у тебя он есть, почти готовый. Лучше тебя никто это не сделает. Ты натура чувственная, – Парацельс рассмеялся, – вот тебе и карты в руки! И не забывай пользоваться ширмой, а лучше вообще не зажигай по вечерам свечи, чтобы Эллина ничего не заметила огня в своем зеркале. Дело не простое, дело темное, огонь может нам только навредить. У тебя все должно получиться, а теперь за наше мероприятие! Парацельс наполнил два бокала вином, – за нас, Зумм и за твое будущее, – яркое и светлое!

– Учитель, говорите, что дело темное, а будущее яркое и светлое! Как такое может быть?

– Здесь нет противоречий, мой любопытный ученик, если встать перед светом, то за нами образуется тень. Это естественно, в этом нет противоречий, а мы с тобой должны использовать истинную природу вещей, а не вымышленную. Иначе результата нам не видать. Потом все поймешь, Зумм.

Зумм пил вино и как всегда в такие моменты думал, – положусь на милость Бога, – после этого он медленно наполнился тихим спокойствием. Он не стал сейчас вникать сейчас в тонкости предстоящей работы, это было в данный момент невозможно. Практика и теория – совершенно разные вещи. К тому же, слова и даже мысли могли заслонить от Зуммингера истинное положение вещей и способы осуществления алхимической задачи. Зумм отослал все вопросы на тонкие планы, где рождаются все наши начинания. Теперь Зумм только улыбался, наблюдая, как учитель, изрядно напившись, нес какой-то бред. Зумм спал с открытыми глазами и улыбался во сне этому безумному алхимику, человеку века.

Казалось бы, как этим алхимикам удавалось дурачить людей? Обыкновенный гипноз или внушение. Простите за комментарии, но наши герои сейчас упились вином и совершенно отказываются продолжать историю дальше. Не оставлять же лист чистым? Или послушаем их магическую болтовню? Нет, не успели, они по-настоящему уснули. Посмотрим, как их встретит утро. Ну, а чтобы не тратить время впустую. Посмотрим, что происходит в замке под покровом ночи. Слава Богу, люди все уснули, и нам не придется лишний раз бесстыдно подглядывать за их нежными делами. Но зато не спят другие обитатели этого замка. Помните, когда Парацельс и Зуммингер приехали первый раз в замок, то их сопровождал маленький человечек. Это был домовой Стоун. Он всюду следовал за Парацельсом, интересуясь по пути всем, чем можно, но больше всего его привлекали всякие тайны. У всех у нас есть свои странности и пристрастия. От этого никуда не деться. Мелкий народец не исключение из общего правила. Стоун был в душе кладоискателем и всюду, где только мог, он искал тайники с ценностями. В этом замке этот кладоискатель начал свою работу с изучения архивов в библиотеке князя. Только потом, когда удастся что-нибудь выяснить детально, Стоун собирался вооружаться киркой и лопатой, и раскапывать сундуки с золотом и серебром. Ночь, тишина библиотеки. На самой высокой полке примостился Стоун со связкой светлячков, медленно просматривая древние фолианты и последние записи. Вот так, незаметно прошла ночь.