Лаура Джексон - Смерти нет, я знаю! Правдивая история о том, что нас ждет за последней чертой

Доктор Рейтман переключился на симптомы моей послеродовой депрессии. Он выстроил план лечения и для начала посадил меня на таблетки, призванные помочь мне справиться с перепадами настроения и темными мыслями. Проблема в том, что я реагирую на лекарства не так, как большинство людей. У меня крайне низкая устойчивость к любым препаратам. Даже таблетка ибупрофена способна превратить меня в овощ на день-другой. Но мы решили попробовать.

За пару недель я поняла, что от перепадов настроения лекарство мне не помогает. К тому же оно мешало проявлению моих способностей. Вместо быстрого потока информации, который я в норме получала в процессе считывания, мне теперь доставалась лишь нудная капель. Доктор Рейтман решил перевести меня на натуральный компенсатор настроения под названием SАМ-е [6].

Это сработало. Темные мысли испарились, как густой туман под жарким солнцем. Естественный поток информации с Той Стороны вернулся. На самом деле он даже усилился, в точности как после рождения Эшли.

Я просидела на SAM-е несколько месяцев, пока не почувствовала, что полностью восстановилась. Но не менее важно, чем лечение послеродовых симптомов, было принятие доктором Рейтманом моего дара. В подготовке психиатра нет места сверхъестественному, но мне повезло – он оказался открыт вещам, о которых не говорится в учебниках по психиатрии.

В последующие месяцы я несколько раз ходила к доктору Рейтману на прием. С ним можно было спокойно и безопасно обсуждать мои способности, и чем больше мы разговаривали, тем меньше я ощущала неуверенность и изоляцию.

Может, мне просто повезло найти психиатра с таким любопытным, свободным от предрассудков умом? По-моему, везение тут ни при чем. Та Сторона, похоже, всегда подсовывает мне особенных людей – людей, призванных помочь мне понять и воздать должное моим способностям. Доктор Рейтман был одним из них.

Когда энергия и способности пришли в равновесие, я снова была готова проводить считывания. Примерно в это время мне позвонила Фран Гинзберг из Фонда вечной семьи и пригласила поучаствовать в особом мероприятии под названием «Как слушать, когда ваши дети говорят». Участвуют десять пар родителей, потерявших детей, и один медиум-ясновидящий – я.

Я с трудом сглотнула и сказала Фран, что согласна.

Мероприятие назначили на последнюю неделю августа. В предшествовавшие ему недели я чувствовала, как нарастает тревога. Словно внутреннее жужжание делается все громче и громче, пока не становится почти невыносимым. Я подолгу разговаривала с Той Стороной, прося их быть рядом и передать мне послания для этих горюющих людей. Таких мероприятий в моей жизни еще не бывало. Мне придется войти в комнату, вооруженной лишь своим внутренним экраном. Ни тебе плана Б, ни другого медиума, чтобы подхватить эстафету, если ушедшие не сумеют проявиться через меня. Придется довериться Той Стороне полностью.

Неделю перед мероприятием я провела со своими детьми, наслаждаясь последними деньками лета. Хейдену тогда был год и четыре, а Эшли семь, и они не давали мне присесть и отвлекали от предстоящего события. Однако, когда день настал, я нервничала как никогда. Жужжание достигло лихорадочной пронзительности. Я попыталась что-то съесть, но с трудом удержала еду в желудке. Ужин и вовсе пропустила.

Гаррет работал штатным юристом в большой торговой сети, поэтому домой попадал не раньше половины седьмого. До его возвращения с детьми приехала посидеть мама. Я поцеловала детей, поблагодарила маму и села в свою «хонду-пилот». Позвонила из машины Гаррету, и он в который раз заверил меня, что я справлюсь. Затем мы повесили трубки, и я сосредоточилась на дыхании. «Вдох, выдох. Найди свой центр. Подключись к своему духовному я».

И тут, на Иерихонском шоссе, явились дети.

Я съехала с дороги и со скрежетом влетела на парковку универмага «Стейплз». Выхватила из сумочки маленький блокнот и записала, сколько смогла, из того, что говорили дети. Даже когда это происходило, я едва могла в это поверить. Меня еще никогда так не бомбардировали посланиями с Той Стороны.

Спустя несколько минут я вернулась обратно на Иерихонское шоссе и понеслась в хаттингтонский «Хилтон». Успела впритык. Родители уже расселись в конференц-зале, однако стояла зловещая тишина. Казалось, воздуха вовсе нет. Я чувствовала вокруг удушливую тяжесть.

– Это Лаура Лейн Джексон, – представил меня Боб Гинзберг родителям. – Она дипломированный медиум Фонда вечной семьи, и сегодня она здесь, чтобы помочь нам научиться разговаривать с нашими детьми.