Бхагаван Раджниш (Ошо) - Путь мистика

Прежде чем умереть, он сказал:

– Если бы я родился снова, я стал бы водопроводчиком, а не физиком, чтобы у меня было достаточно времени, чтобы смотреть внутрь себя. Физика требовала слишком большой вовлеченности.

При помощи интеллекта ты можешь познать что угодно, но только не самого себя.

И, полагаясь только на интеллект, ты будешь отрицать душу – именно это делают атеисты, коммунисты. Причина в том, что они приняли за основу, что, чтобы быть истинным, нечто должно быть интеллектуально доказанным. А у интеллекта нет никакой возможности доказать сознание.

Сознание должно быть обнаружено совершенно другим образом. Интеллект – это мышление, а сознание обнаруживается в состоянии не-мышления – в таком предельном молчании, не тревожимом ни малейшим движением мысли.

В таком молчании ты обнаруживаешь само свое существо.

И оно безгранично, как небо.

И познать его значит познать нечто действительно достойное знания; иначе все твое знание – просто мусор. Оно может быть полезным, утилитарным, но оно не поможет тебе трансформировать свое существо. Оно не сможет привести тебя к осуществленности, к удовлетворенности, к просветлению, к точке, в которой ты можешь сказать: «Я пришел домой».

Любимый Ошо,

Что приносит человечеству обнажение бессознательного, как в психоанализе, – согласно тебе?

Почти ничего. Психоанализ – это бесполезное упражнение, потому что он ничего не меняет: он не создает нового человека, он не приносит покоя. Фактически, даже основатели психоанализа, такие как Зигмунд Фрейд, так боялись смерти, что невозможно поверить. Ни одно нормальное существо так не боится смерти.

Основатель психоанализа так боялся, что даже слово «смерть» запрещалось произносить в его присутствии – это было табу. О нем нельзя было говорить. Три раза случалось так, что кто-то упоминал о смерти, и Зигмунд Фрейд падал в обморок, у него случался припадок, он терял сознание. Он так боялся смерти, что избегал бывать на кладбищах, не приходил, когда кто-то умирал, даже если это был друг или ученик. Когда происходило что-то, связанное со смертью, он впадал в полную панику – и этот человек учит психоанализу!

Его проблемы не были решены. Он злится, как и любой другой. Он ревнив, ревнивее кого-либо другого. Он жаден. Он хочет иметь монополию, он хочет командовать людьми. Он почти что создает империю психоаналитиков во всем мире, но каждый из них должен повторять, как попугай, все, что говорит он сам. Любой, кто говорит что-то другое, немедленно изгоняется. Кажется, это не наука, а политическая партия или фанатичная религия – но не научное исследование.

И то же самое верно в отношении Юнга. Юнг приехал в Индию, чтобы с кем-то встретиться… потому что на Востоке люди работали над умом тысячи лет. Но они никогда не разрабатывали ничего подобного психоанализу; они разработали медитацию – совершенно другой подход.

Какой смысл в том, чтобы анализировать мусор ума? – разбирать его… это занимает многие годы. Некоторые люди проходили психоанализ в течение пятнадцати лет, но ни к чему не пришли. Они меняли психоаналитиков, в надежде, что, может быть, поможет кто-то другой, но так ни к чему и не пришли. Этого и не может быть, потому что все, что делает психоаналитик – любой школы, Адлера, Юнга или Фрейда, – это разбирает мусор твоего ума, истолковывая это согласно своему уму. И какой во всем этом смысл?

На Востоке мы не разрабатывали психоанализа, мы разработали медитацию. Медитация просто уводит тебя прочь от мусора, за пределы мусора – и о нем не стоит беспокоиться. Если ты хочешь им заниматься, ты можешь это делать многие жизни. Ты никогда не достигнешь конца.

Но если ты просто остаешься свидетелем своего ума, ничего не делая с умом, – просто оставаясь отстраненным, просто видя его, как будто мысли движутся на экране, и просто наблюдая их без всякого суждения, хорошего или плохого, – приходит странный опыт: мало-помалу мысли начинают исчезать. Вскоре наступает мгновение, когда есть только пустой экран – мыслей нет. И когда нет никакого объекта, когда в твоем сознании нет никакой мысли, оно оборачивается к самому себе, потому что ему ничто не мешает; в этом в точности значение слова «объект»{ To object – мешать; object – объект. – Прим. перев.} – то, что мешает, преграждает.

Когда нет никакого объекта, сознание… точно как все в существовании движется по кругу, движется по кругу и сознание. Оно возвращается к собственному источнику. И встреча сознания с его источником – взрыв света, величайшее празднование, на которое только способен человек, величайший оргазмический опыт.